Внук Гипноса, или Посмертная маска. Игорь Фарбаржевич

цветущие ветки сирени, тёплое майское солнце весёлыми зайчиками скакало по комнате.

      – А что такое «шапито»? – поинтересовался Иван.

      – Передвижной цирк! – объяснил ему Аполлинарий. – Ты, что, не знаешь?! Его на Рыночной площади строят. Гастроли до конца лета. Да, пап?

      – Он, что, движется?! – удивился Иван. – Как поезд?…

      Все дружно рассмеялись.

      – Можно сказать и так! – ответил мальчикам отец. – Под большим полотняным шатром проходят цирковые представления. А когда они заканчиваются – шатёр складывают и перевозят в другой город для новых выступлений. Кстати, по-французски слово «шатёр» и означает «шапито».

      На подоконник присел белогрудый ворон и принялся гнусно каркать.

      – О, Господи! – перекрестилась Надежда Васильевна.

      Светлана подбежала к окну и замахала на него руками:

      – Кыш отсюда! Кыш!

      Ворон взлетел на угол раскрытой оконной рамы. Геннадий выскочил из-за стола и тоже замахнулся на него рукой:

      – Пошёл прочь!

      Ворон не улетал, а только зловеще каркал.

      – Может, он из цирка? – спросил Аполлинарий.

      – Может из цирка, – ответил отец. – Улетай, давай! Кыш!.. Нужно пойти сообщить!

      – Он не из цирка, – сказала Светлана. – Это тот!.. Помнишь, у реки?…

      Белогрудый каркнул последний раз и улетел.

      – И чего он к нам привязался?… – она вновь села за стол.

      – Чёрный ворон – плохое знамение! – вновь перекрестилась Надежда Васильевна.

      – Хоть ты не каркай, мама! – в сердцах сказала Светлана.

      Та обиженно поднялась из-за стола:

      – Давно говорила: крестить детей надо!

      – А мы не суеверны! – бодро ответил за остальных Геннадий. – Верно, мужики?…

      …В середине лета, сидя на крыльце, Надежда Васильевна читала мальчикам отрывок из Евангелия. Иван внимательно слушал, Аполлинарий же не отрывал глаз от ворот, за которыми доносились крики мальчишек, играющих в футбол. Геннадий чинил в сарае «Москвич», изредка бросая на тёщу недовольные взгляды.

      – … «И сказал Христос Петру…», – читала детям бабушка, – «Истинно говорю тебе: не пропоёт петух, как отречёшься от меня трижды».

      – У, предатель! – сжал кулаки Иван.

      Надежда Васильевна легонько шлёпнула его по шее:

      – Не тебе судить!

      За забором раздались ликующие голоса.

      Тут уже Аполлинарий не выдержал:

      – Го-о-ол!..

      И сразу же получил от бабки затрещину.

      – И что петух? Пропел? – спросил Иван.

      Из курятника раздался петушиный крик. Иван замер. Надежда Васильевна торжественно подняла лицо:

      – Воистину!..

      На веранде появилась Светлана с мусорным ведром:

      – Опять ты им голову чепухой морочишь?! Ведь сама же в Бога никогда не верила!

      – Потому что слепая была! – ответила мать. – Перед смертью твоего отца мне во сне Видение было – ангел приснился, его на Небеса звал…

      Светлана спустилась во двор и выбросила мусор в большой