Век испытаний. Сергей Богачев

ночами одинокими, свято поверив в то, что муж несёт службу государеву денно и нощно, позабыв уже давно мужнины ласки. Нет, такое не для меня – решила Лиза. Тем более, как ужиться людям, имеющим разные политические взгляды? Это невозможно. И Лиза продолжала фантазировать… Крепкий, конечно, с сильными руками, чтобы обнял нежно, но так, что уже не отвертеться. Добрый, хороший, справедливый, честный, заботливый, верный, любящий – после таких фантазий никогда не хотелось просыпаться. Со временем Лиза смирилась, что вокруг неё не найдётся ни одного такого принца, но ночные грабители подвернулись как нельзя кстати. Отчасти и от такой долгожданной встречи она тогда «поплыла» прямо к Фёдору в руки. А потом, после того как он проводил её домой, не спала всю оставшуюся ночь, сравнивая вымышленный образ со своим спасителем. Прямых соответствий было более чем достаточно.

      Самовар вынесли на порог чёрного входа, чтобы он продымил и закипел, а Лиза в это время собрала на стол всё, что положено гостям. Снедь была нехитрая, но в этом году и картошка была в радость, и по случаю неожиданной встречи Фёдор достал из кухонного шкафа неприкосновенный запас. Пашке испробовать горячительного не дали, да и не очень он хотел: его первый опыт употребления закончился грандиозной дракой посреди родной улицы, после которой отец пригрозил лишить крова и пожизненно отлучить от семьи.

      После положенных в таких случаях воспоминаний о бурной молодости Лиза ещё раз убедилась в правильности своего выбора – Фёдор, оказывается, бесстрашный! Не очень-то он с ней был разговорчив – многого не знала о его подвигах: и об участии в мятеже 1905 года в Харькове, об оружии, о слежках; хотя зачем ей это было знать? Другой бы уже расписал в красках свои похождения, тем более было что живописать, а он поскромничал, цену себе не набивал.

      Наконец, когда Фёдор и Степан от души посмеялись над филёрами и полицейскими, их беседа стала более серьёзной.

      – Времена такие штормовые, Степан, что не успеваем иной раз за ними. Новую страну строим, справедливую!

      Степан фирменным движением расправил усы и усмехнулся:

      – И много вас? Строителей?

      Фёдор даже нахмурился от такой резкой смены тона. Ему показалось, что в словах Степана прозвучала лёгкая насмешка.

      – Да уж хватает, дружище! Хватает! Нас пока не так уж много, как хотелось бы, и не успеваем всего – задач сейчас больше, чем проверенных людей, но это временно – я уверен. По мере того как мы будем продвигаться вперёд, к нам примкнёт всё больше и больше людей. Пролетарии сейчас колеблются.

      Фёдор встал и, почувствовав себя в родной стихии, продолжил:

      – Хозяева заводы бросают, людям есть нечего. И ничего, кроме возмущения, в своих цехах они не высказывают!

      – Ты не прав. В депо рабочий комитет принял решение о недоверии управляющему.

      Фёдор был в курсе всех волнений и новшеств:

      – Сменят и что? Что они будут возить? Воздух? Пока заводы не заработают, ни им, ни самим