Иван Ефремов. Издание 2-е, дополненное. Ольга Ерёмина

Лухманову пришлось добиться отчисления из шестого класса военной гимназии, когда он, платонически любивший никогда не виданное им море, решил вопреки воле отчима во что бы то ни стало сделаться моряком. Лухманову было тогда пятнадцать.

      Ивану скоро уже шестнадцать, и ему ничто не препятствует. Однако в Петрограде того времени судов было крайне мало, на них служили квалифицированные моряки. К тому же, чтобы стать штурманом, нужно было пять лет морской практики.

      В 1921–1923 годах Лухманов, будучи во Владивостоке, занимался сложнейшими вопросами возвращения Советскому Союзу судов Добровольного флота. Построенные на народные деньги пароходы были большей частью захвачены интервентами и белогвардейцами и плавали за границей. К 1924 году многие корабли удалось возвратить, и Добровольный флот слился с Совторгфлотом. Морская жизнь налаживалась.

      По совету капитана Ефремов буквально на последние рубли отправился на Дальний Восток.

      Навигация на Дальнем Востоке

      В 1895 году Лухманов добирался до Владивостока по строящемуся железнодорожному пути. Проехав на поезде как можно дальше – до Челябинска, они с товарищем покатили на лошадях по великому Сибирскому тракту. Ехали по двести вёрст в сутки, без ночёвок на станциях, меняя лошадей и экипажи, каждый раз перегружая вещи. И только в Омске какой-то доброхот надоумил их купить собственный тарантас, чтобы продать его потом в Сретенске. От Сретенска плыли на пароходе по Амуру.

      Сидя в вагоне поезда (денег, полученных при расчёте за шофёрскую работу, едва хватило на билет), Иван думал об огромных, часто ещё неисследованных пространствах нашей страны и вспоминал рассказ Лухманова о встрече с Владивостоком: «От Николаевска-Уссурийского я почти не отходил от окна: всё ждал, когда покажется давно не виданный друг – беспредельное, открытое море. И вот перед вечером оно блеснуло наконец – родное, любимое, долгожданное.

      Поезд подлетел к Владивостокскому перрону. ‹…›

      Владивосток был типичным военно-морским городом, напоминавшим Севастополь. Улицы полны блестящими флотскими офицерами в белоснежных кителях и матросами в белых форменках. На рейде покачивались чёрные, с жёлтыми трубами и высоким рангоутом крейсера первого ранга: “Нахимов”, “Корнилов”, “Память Азова” и “Владимир Мономах”. Здесь же стояли крейсер второго ранга “Стрелок”, канонерские лодки “Манчжур” и “Кореец” и больше десятка миноносцев. Внизу, у пристани Добровольного флота, дымил двумя высокими жёлтыми трубами только что пришедший из Одессы быстроходный красавец “Орёл”»[37].

      Ефремов приехал во Владивосток во времена новой экономической политики, проводимой правительством. «Экзотика, словно сошедшая со страниц Джозефа Конрада и Клода Фарраре, со всех сторон обступила юношу. Чего стоило одно название бухты – Золотой Рог! Тесные улочки китайского квартала. Тайные опиекурильни. Японские чайные домики. Экспортированные во Владивосток не первой молодости гейши. Стройные индусы в синих чалмах с гофрированными

37

Лухманов Д. А. Под парусами. М., 1999. С. 231.