Музыкальный приворот. На крыльях. Анна Джейн

ниже.

      – Давай дальше, – подбодрил меня Антон. Кажется, он очень заинтересовался происходящим.

      Мне было несложно.

      – Еще ниже, – потребовал парень, явно играя. Или это я играла с ним?

      Я могла и дальше, однако мне помешали.

      – Что делаем?! – раздался в камере еще один голос: веселый, зычный, принадлежащий Келле, который без стука ворвался в комнату Антона, и я спешно натянула футболку обратно.

      – Хорошая девочка Катя, – синеволосый барабанщик без стеснения залез в камеру и помахал мне. – Дядюшка Келла слышал, что Кей больше не обделенный! Кейка счастливый и пишет песни!

      – Пошел ты, – отпихнул его Антон, но дядюшка Келла просто так уходить не собирался.

      – Побольше радуй Кейку, крошка! – орал он громко и весело. – А он будет радовать нас!

      Кей попытался оттолкнуть его подальше от камеры, но Келла не сдавался. Орал, махал рукой и радовался, как ребенок новогодней игрушке.

      Кей с трудом избавился от друга, закрыв, видимо, дверь на замок, но какое-то время ударник продолжал ломиться и что-то вопить.

      – Продолжим? – внимательно посмотрел на меня Антон.

      – Не буду, – вздернула нос я. – Еще кто-нибудь припрется.

      – Обещаю, что буду только я, – тоном змея-искусителя проговорил парень, а я поймала себя на мысли, что во мне растет какое-то безумное желание поцеловать Тропинина.

      Главное, экран лизать не начни.

      – Я хочу тебя, – тут он сделал выжидательную паузу и продолжил, как ни в чем не бывало, – обнять.

      – Ты обещал приехать в декабре. Тогда и обнимешь.

      – Может, раньше. Или позже. Расписание постоянно меняется, – поморщился досадливо Антон. Он, как и всегда, не говорил о работе, о том, как много ему приходится впахивать вместе с другими парнями из группы, и если бы я не наблюдала, как «На краю» реально работают, у меня бы вновь сложилось неправильное впечатление, что ни Антон, ни остальные ничего не делают. Так, отдыхают где-то в Берлине. Иногда записывают песенки, и только.

      Антон говорил мне приятные вещи, чуть-чуть издевался, всего лишь тоном и интонацией пробуждая пока еще странные для меня желания, пытался развеселить, решив, видимо, что поступок матери слишком сильно ранил его впечатлительную девушку. А я таяла только от одного его голоса и мечтала, чтобы время пролетело скорее – только бы обнять его вновь.

      Во время нашего непринужденного разговора в углу экрана замигало вдруг сообщение, гласившее, что на мою почту пришло новое письмо, и я машинально кликнула на него. Наверное, если бы я не открыла его во время разговора по скайпу, то вообще ничего не сказала бы Антону. Но он по выражению моего лица понял, что что-то не так.

      – С компьютером что-то? – спросил он, подумав, наверное, что у меня что-то зависло. Когда у него что-то ломалось или начинало неправильно функционировать, Антон в момент становился раздражительным, превращаясь из Ледяного принца в ворчливую бабку, что меня всегда очень веселило.

      – Мне такое странное сообщение пришло, – сказала