Танцующая на ветру. Наталия Терентьева

мы пойдем к тебе? – спросил папа. – Я очень устал, я долго ехал, голоден…

      – Гости – до одиннадцати, – проворчал дядя Боря, но как-то неожиданно мирно и ненастойчиво.

      – У нас гостям нельзя ночевать, – объяснила я своему отцу. – И, кроме того, у меня нет места.

      – Я на полу посплю, – торопливо сказал папа.

      – Да как на полу!.. Дядя Боря… – Я обернулась к вахтеру, а он тем временем встал и, кряхтя, держась за поясницу, побрел в сторону туалета.

      Вот это да. Это, наверное, мужская солидарность. Пока этот человек, являющийся моим отцом по рождению, меня ждал, он наверняка порассказал о себе дяде Боре что-то такое, что заставило нашего вахтера, в нарушение всяких правил, сейчас сделать вид, что он ничего не видит и не слышит.

      Я еще раз посмотрела на мужчину, который был моим отцом. Вдруг ему на самом деле плохо? Нужна помощь? Ведь приехал он зачем-то ко мне? Бывает же так… Вспомнил, что есть на свете я…

      – Хорошо, пошли, – кивнула я. – Только насчет ночевки я не уверена. У меня соседка.

      – Конечно, конечно, дочка… – заторопился папа. – Я понимаю, понимаю… Тут вот какое дело…

      – Поднимемся сначала, – остановила я его.

      – Да, да, как скажешь… А у тебя кипяток есть?

      – В смысле – кипяток? Вода кипяченая, что ли?

      – Ну да, водички бы мне теплой… Таблетки запить…

      – А что, дядя Боря тебе даже воды не дал?

      Папа ничего не ответил, достал огромный грязнющий платок, больше похожий на тряпку, и долго сморкался. Не могу сказать, что я боюсь инфекций, я почти не болею, но если заболеть, мне приходится очень туго. В прошлом году моя прежняя соседка однажды сильно болела, и через неделю у меня тоже заломило глаза, заболела голова, взметнулась температура. Приходил врач, выписал кучу всего, из списка я смогла купить только дешевый антибиотик – для соседки, она боялась без него не выкарабкаться. Но самое трудное было дойти до аптеки и до магазина. Попросить из девочек было некого, в общежитии еще ни с кем не подружились, обе мои хорошие приятельницы из училища уехали тогда к родителям. Пашу я просить не стала – себе дороже показать Паше, что ты в нем нуждаешься. Виктор Сергеевич всполошился, прибежал, привез сока, апельсинов, с ним тут же стала кокетничать моя соседка, а когда он ушел, она вымотала мне всю душу расспросами и слишком личными вопросами, на которые я вообще никогда не отвечаю. Мы несколько дней болели вместе, и это было крайне неприятно. Так что с тех пор я стараюсь рядом с сильно больными на занятиях не сидеть.

      – Ты болен? – спросила я его.

      – Болен, дочка, болен… Немного мне осталось…

      Я с ужасом взглянула на папу. Он приехал со мной попрощаться? Что-то вспомнил, почувствовал… Что же с ним такое?

      – Мне бы сесть… Или лечь…

      – Может быть, в больницу, к врачу?

      – Врачи отказались от меня…

      Когда мы вошли в комнату, Лена лежала на постели, в лифчике и трусах. Окно, как обычно, было наглухо закрыто, в комнате было душно и сильно пахло жареным луком. Мы договаривались готовить только на