Кастинг. Маргарита и Мастер. Владимир Буров

tion>

      Глава 42

      – Я не пойду, – сказал Сори, – если только это будет просто экскурсия в лес на школьном автобусе.

      – Нет, я в курсе, это находится за плинтусом, – сказал автор человеческой комедии, включая сюда и малолетнего ребенка, а оставалось пока что под вопросом:

      – Правомерность участия этого киндера, – в превращении драмы и комедии в:

      – Мелодраму в одном лице.

      И даже бабушка, коротая не могла, несмотря на все старания, прославиться, будучи девушкой во главе с Евгением Леоновым, то здесь показала весь свой личный запас, накопленный за эти трудные годы жизни вместе с двухсотдолларовым – хотя и купленным в Березке за сто писят русских йен и небольшой очереди – магнитофоном, странно, что не двухкассетным, и:

      – Его прямым обладателем, воровавшим когда-то электромоторы на заводе, а ныне – как все – ставшим артистом, похожим на Петра Первого.

      – Нет, нет, – Кот поднял руку, такую же как у всех, а вовсе не похожую на лапу, как иногда даже мне кажется. – Туда мы не попремся, – как сказал один известный, правда, уже покойный персонаж трагедии века, марксист по образованию, а:

      – Пойдем Назад.

      – Назад в Будущее? – спросил с иронией Войнич. – Как это возможно?

      – Вы видели когда-нибудь Код Войнича, своего однофамильца, и возможно, близкого родственника? Нет. А там ясно – для Посвященных – нарисовано:

      – Пусть нам предстоит по Ласточкиному Хвосту. – Ибо:

      – Хвост видели почти все, а откуда он начинается может увидеть только Посвященный.

      – Ну, вы в курсе? – спросила СНС.

      – Да.

      – Я так и думала! – воскликнула леди с обидой и возмущением в голосе: – Он прется к власти! Как костюмы на выбор к каждому празднику – так дайте, а как в Ад, пусть командует Кот Штрассе, так что ли, друзья мои? Учтите, вы у меня дождетесь простой спецовки, пригодной разве что для покраски Лебединского горно-обогатительного комбината. И то раз год, – добавила она и села одна за свой обширный стол. Было ясно:

      – Боится посадить за него еще и Штрассе, который уже однажды пытался разделить с ней это благородное ложе:

      – Предводителя, – хотя, чем он будет платить никому неизвестно.

      Тем не менее, никто не мог понять, где у ласточкина хвоста настоящий хвост, ведущий в прошлое.

      – А именно поэтому он изображен на Плане Ада в Коде Войнича, – сказал Кот, опять привстав со своего места, что…

      – Ну, говори, что ты тянешь Кота за хвост, – сказал Плинтус, – я в принципе готов идти за тобой, если туда можно проехать на новой иномарке, щас подумаю, какую хачу.

      – Пешком пойдем, – просто сказал Штрассе, – и более того: – Привычным путем.

      – Вот из ит?

      – Что это значит?

      Но Кот ничего не ответил, все еще боясь, что леди СНС и в этом случае пойдет впереди.

      И так оно и оказалось, она произнесла:

      – Скажи и я первая пойду впереди процессии.

      И он ответил со вздохом:

      – Это путь от нехорошей – по-вашему – квартиры до Берендея. – И добавил:

      – Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

      – Но мы уже здесь!

      – Я об этом не думал, но скажу:

      – Поедем на Клязьму в номера, – сказал напоровшийся на постмодернизм Цыпленкаф, и страдавший с тех пор как минимум теоретическим марксизмом, – там к счастью уже не живет никто из нас, и поэтому можно считать – это то место, где хотел больше всего выпить и закусить Бродский, а именно:

      Можно выпить на природе

      Где не встретить бюст…

      Где нет вообще никаких бюстов,

      Кроме Горгулий.

      А вот, кого они представляют – это:

      – Еще вопрос.

(В оригинале стихи Иосифа Бродского)

      И хорошо, что не поплыли туда сразу, иначе многие бы ужаснулись.

      И многие думали, что:

      – Мы наконец пошли навстречу Голливуду, – так как, как сказал поэт:

      – Там и так сплошь все наши люди из бывшей Одессы, – правда, с американскими Браузерами.

      – Но по-своему, разумеется, – как предположил Войнич, ибо СНС решила устроить конкурс на новый костюм Адидас с личной подписью Штеффи Граф или Мартины Хингис – пока еще не решено точно, кто даст:

      – Кто не то, что прямо вот так изображен, можно сказать:

      – Так и лезет из этих Горгулий, а просто сходство:

      – Есть, есть!

      И значит, Войнич так и выразился:

      – Все члены политбюро, начиная с самого начала.

      – Да вы что, рехнулись?! – чуть не ляпнул Плинтус, – ибо это будет уже не корпус для отдыхающий писателей, и даже не:

      – В том