Бар одиноких сердец. Конни Гранма

пожелаешь. Mi casa es su casa.

      Дэвид зевнул и взглянул на меня.

      – Тут дамы. Я тебе в следующий раз станцую. Спасибо, старый засранец, – добавил он, когда получил желанный стакан.

      Он засучил рукава своей потрепанной кофты и вновь взглянул на меня:

      – Простите.

      Я молчала: ничего не слышала, засмотревшись на резьбу у барной стойки с изображением головы девушки-индианки, представительницы коренного населения Америки.

      – Хм-хм… Мисс?

      Дэвид еще подождал немного.

      – Мисс! Вы оглохли? – крикнул он мне в ухо.

      – Ой! Простите?

      – О чем Вы думали?

      – Эм… о всяком.

      – О бойфренде?

      – Нет.

      – Неужели? Даже и не вспоминаете его долбаную романтику и ваши посиделки?

      – У меня нет бойфренда.

      Взгляд Дэвида Огдена выражал удивление. Он сел ровнее, стряхнул с себя пыль, еще раз зевнул и вновь посмотрел на меня, а точнее, на мои руки, которыми я крепко держала стакан лимонада.

      – У Вас пальчики забавные.

      – Почему это? – спросила я, и мое лицо озарилось улыбкой.

      – Как у ребенка. Играете на фортепиано?

      – Да.

      – Ох! Угадал!

      Он принялся за стакан виски и спустя пару минут воскликнул:

      – Серьезно?

      – Что «серьезно»?

      – У Вас нет бойфренда?

      – Стала бы я врать! – пробурчала я, рассматривая «танцующие» пузырьки в жидкости прозрачного стакана.

      – Хм. Надо же! Сколько Вам лет?

      – А сколько бы Вы дали?

      – Шестьдесят пять, – он улыбнулся глупой улыбкой пьяного мачо. – Простите, Вы ведь, надеюсь, не обиделись?

      – Нет, нет! Что Вы!

      – Ну, это хорошо. А то в последнее время мне редко попадаются люди с хорошим чувством юмора.

      – Не удивительно.

      Дэвид положил голову на стол и закрыл глаза. Я взглянула на него, и мысль о том, что дыра в его кофте напомнила мне квазар, заставила улыбнуться. Однако через пять минут он крикнул во весь голос:

      – Двадцать! – и стукнул стаканом о стол.

      – Дэвид, поаккуратнее, пожалуйста, – шепнул Ник.

      – Вам двадцать! Верно? – продолжил тот, не обращая внимания на Ника и на то, что я поперхнулась лимонадом.

      – Ага, – кивнула я.

      – Вы чего это просто «ага»? Обиделись что ли?

      – Нет, сэр! Пожалуйста, не мешайте мне наслаждаться моментом.

      – Наслаждаться? В этой дыре? Вы больная?

      Я встала со стула, взяла свой стакан и поднялась к себе в комнату. Он проводил меня взглядом. И нет, он не был пьян: его взгляд был трезвым. Почему-то я вдруг вспомнила фрагмент, когда Дэвид Огден упал и вышел из бара. Что-то зацепило в строгом взгляде его ярко-карих глаз.

      Кажется, я уснула в кресле, сама того не заметив. Но мой сон длился недолго: снизу раздались дикие крики, ругань, невероятный шум.

      – О Боже! Какое еще приключение произойдет в этом баре? – шепнула я, тихо вышла из комнаты, присела у лестницы и увидела, как толпа взрослых мужчин бьет парня, лежащего на полу.

      Это