Австрия, Россия. XVIII век. Неизвестные страницы. Надежда Рашка

нанёс такой чувствительный удар влиянию прусского короля, что королю едва ли удастся восстановить его».

      Гаррис подробно описал впечатление Иосифа II о Екатерине:

      Она превзошла добрую славу, которой пользуется, и он считает дни, проведённые с нею, самым приятным временем своей жизни, проведённым с наибольшею пользою. Императрица была до того тронута тоном, которым всё это было сказано, что даже прослезилась. Она поцеловала его с большим волнением и сердечностью, а когда Иосиф поцеловал её руку, она в свою очередь поцеловала ему руку.

      Что же думает русская императрица об этом странном госте?

      Об этом трудно судить. Екатерина была очень любезна с Иосифом, и тот в свою очередь пользовался каждым случаем, чтобы высказать ей своё почтение, удивлялся громко её совершенству. О политике говорили пока мало, но Иосиф с восхищением отзывался о красотах Москвы, рассказывал о посещении дома сирот в Москве. Иосиф подробно объяснил систему учебного дела, незадолго введённую в австрийских владениях Марией Терезией. Екатерина очень внимательно всё слушала и о многом расспрашивала. В результате приняла её за образец для будущих русских училищ.

      Но не только ради этих разговоров и осмотра красот Москвы и Петербурга приехал Иосиф. Итогом визита стал австро-российский оборонительный союз, который преследовал цель вывести Россию из её союза с Пруссией и развязать себе руки на Балканах, где русская императрица вынашивала планы раздела Османской империи.

      В Петербурге Иосиф остановился недалеко от Зимнего дворца в гостинице «Лондон», которая принадлежала Г. Гейденрейху. Из воспоминаний Людовика Филиппа Сюгера (1753—1830), представителя Франции при дворе Екатерины, узнаём картину Петербурга восемнадцатого века:

      Петербург представлял собой город, полный противоречий: здесь одновременно царило и варварство и просвещение, невежественная толпа и блестящее гордое дворянство. С одной стороны – модные наряды, богатые одежды, роскошные пиры, великолепные торжества, зрелища, подобные тем, которые увеселяют избранное общество Парижа, Лондона, Вены. С другой – купцы в азиатской одежде, извозчики, слуги и мужики в овчинных тулупах, с длинными бородами, с меховыми шапками и рукавицами и иногда с топорами, заткнутыми за ременными поясами. Эта одежда, шерстяная обувь на ногах напоминают скифов, даков, роксолан и готов, некогда грозных для римского мира. Изображения дикарей на барельефах Траяновой колонны в Риме как будто оживают и движутся перед вашими глазами.

      На пятое июля была запланирована поездка в пригород Петербурга. На дачу императрицы. Ехали два часа. То, что предстало перед глазами Иосифа, следует описать немного подробней. Он видел Версаль, дворец «короля-солнца» Людовика XIV. Европейские короли и императоры считали своим долгом построить у себя дворцы, которые не только бы не уступали Версалю, но его бы ещё и превосходили. Габсбурги не были исключением. Леопольд I, победив турок в 1683 году, тоже построил летний дворец