Темная душа: надо память до конца убить. Ирина Павловна Токарева

будет приятно поболтать без особых церемоний. Чтобы потом расстаться навсегда».

      – Ты не против, если я буду звать тебя Джерри?

      – Зови. Глядя на меня, ты постоянно будешь вспоминать своего мышонка?

      – Откровенно говоря, при близком рассмотрении ты похож на другого зверя. Меня зовут Кэт. Катерина Шэддикс.

      – Рад знакомству, Кэт.

      Они обменялись рукопожатием.

      – Ну, Кэт! – он откинулся на спинку кресла, – Как тебе Шотландия? Ты оценила по достоинству наше славное гостеприимство?

      – Гостеприимство? Оценила, а как же! Во всей красе прочувствовала его на собственной шкуре, – вспомнив утренний грязевой душ, Кэт состроила рожу.

      – И как тебе, расскажи, – не заметил ее гримасы Джерри.

      – Ты хочешь услышать мою одиссею? Предупреждаю, история не из коротких. И не из самых спокойных.

      – Я никуда не спешу, у меня впереди тринадцать часов полета, – он устроился на сиденье поудобнее.

      – Раз ты настаиваешь, то, пожалуйста, – Кэт поискала положение покомфортнее, – Путешествие мое началось с приезда в Инвернесс на свадьбу к подруге. Три дня на праздник, пообещала я себе, а остаток двухнедельного отпуска посвящу увлекательной поездке. На пятый день неуемного веселья с утра я долго вспоминала свое имя, держа у виска подушку со льдом. Вспомнив, решила – праздновать, пожалуй, хватит. Времени осталось меньше, чем хотелось бы, но все по-прежнему в моих руках! Я молода, полна сил, на карте есть достаточно сбережений, чтобы в поездке не отказывать себе ни в чем в пределах разумного. Маршрут путешествия со всеми остановками намечен. Я тронулась в путь. Последствия свадебных загулов дали о себе знать в первый же час путешествия. Я не помню, как очутилась в этой антикварной лавке в Инвернесс , где на меня с витрины смотрел…

      – Лохнесский монстр из бронзы, – ввернул Джерри.

      – Именно. Я не смогла противиться магии того взгляда. Тем более я коллекционирую фигурки собак… Последствия моей позорной слабости тебе известны. Пятнадцати килограммовая штуковина в сумке, плюс почти нулевой баланс на банковской карте. Да, собака стоила три моих месячных оклада. Боже, как я ее ненавижу!

      Кэт ударила раскрытой ладонью по подлокотнику.

      – Но вместе с тем люблю…

      Они посидели, осмысливая гипнотическую силу и запредельную стоимость антикварных собак из бронзы.

      – Итак, – продолжила Кэт, – с собакой и багажом я кое-как добралась до стоянки конторы, сдающей автомобили в прокат. Моих жалких грошей хватило на форд, к которому лет двадцать точно никто не походил. Хозяин, хитрый старикан, кстати, с таким же неудобоваримым акцентом как у тебя, битых полчаса расписывал мне достоинства колымаги. Я понимала, стервец нагло врет. Он понимал, что я понимаю, что он врет. Однако я поддакивала его россказням, потому что мы оба, и я, и он, понимали – кому-кому, но уж точно не мне с моим крошечным бюджетиком выкаблучиваться. Я влезла в форд, завела мотор, и очень скоро выяснила, что мой форд – кобель.

      – Как это? – не понял Джерард.

      – Он