Бортовой журнал 6. Александр Покровский

из-за неспособности его перерабатывать нас и цивилизацией-то назвать очень трудно.

      

Более всего мы напоминаем пивные дрожжи, которые только едят и гадят под себя, а потом отходов жизнедеятельности становится столько, что жизнь дрожжей просто останавливается, прекращается и. пиво созрело.

      Люди никак не могут согласиться с тем, что Земля живая, и, например, землетрясение в Китае они считают несчастьем, трагическим стечением обстоятельств.

      Гниющий мусор – это прежде всего метан. Он способен вызвать куда больший парниковый эффект, чем пресловутый углекислый газ.

      В некоторых странах уже существуют заводы по сортировке и переработке мусора. С каждым днем их становится больше. Что же Россия? Что-то есть и у нас. В Москве есть завод да в Петербурге еще один.

      А у наших северных соседей мусорные машины уже ходят на биогазе, и заводы по переработке мусора напоминают именно заводы – современные, чистые.

      Я как-то спросил у одного чиновника в Карелии:

      – Почему бы не купить именно такие заводы?

      – Время не пришло. Мы мусор будем жечь. Нам нужен завод по сжиганию.

      – Но перерабатывать же лучше, в том числе и для природы.

      – Пока мы освоим эти технологии, мы от мусора умрем.

      – Но биогаз? Вся Европа…

      – У нас есть природный газ.

      Вот и весь сказ. Есть природный газ и есть так называемые полигоны – место для своза мусора.

      Нагадим здесь – перейдем на следующее место.

      Бюджетные деньги выделяются не на переработку мусора. Они выделяются на помещение его на полигоны. Вот и осваиваем. Территории. А потом эти территории назовем Родиной.

      Россия не Китай. Авось не тряхнет.

* * *

      Мозг мой воспламеняется от одной только мысли о наших несомненных успехах.

      

И сейчас же рисуются картины будущего: все женщины идут по полю, в сарафанах, а мужчины с косами, в рубахах навыпуск.

      Под картиной надпись: «Кризис во благо».

* * *

      «Бедняга жил в темноте!» – так и напишут на его могиле. Я бы хотел, чтобы эта надпись украшала каждую могилу каждого члена Законодательного собрания.

* * *

      Не знаю, подлинно не знаю, зачем я в общениях отметаюсь.

      Ведь я же тут. Весь. Абсолютно. Я же…

      Но новому начальству видней.

      Оно-то – ого-го-го – новые виды имеет. И виды эти… Отечество… господа… тризна… Отчизна…

      

И только и делов-то, что приказать, а я-то. Мне скажи только: «Ну что, старик, готов?» – Ая: «Готов, ваше сиятельство!»

      С тем бы и полетели.

      На хер.

* * *

      «В этом деле нет никакого другого искуса, кроме того искуса, что уже был. Словом, борьба, обращаю ваше внимание на глубинное значение этого слова, борьба, господа, предстоит нам нешуточная. Борьба с тем самым злом, неотъемлемой частью которого мы с вами и являемся. Многие канут. Многие останутся без ничего. Но надо, господа! Надо начинать! Не надо слез! Не надо того, что называется муками! Все…»– и дальше речь оборвалась. Автор скончался.

      То была речь о коррупции.

* * *

      Премьеры