Лев Святого Марка. Джордж Генти

со своим проводником вышел на берег. Пройдя два или три коридора, они подошли наконец к дверям, у которых стояла стража. Спутник Франциска сказал какое-то слово, и дверь перед ними отворилась. Комната, в которую они вошли, была со сводами и без всякой мебели; в одном углу ее Франциск заметил небольшое каменное возвышение, на котором лежало что-то, покрытое черным сукном. Тут же находились четыре члена Совета, а несколько поодаль от них стоял Полани, по другую же сторону Франциск увидел Руджиеро с двумя своими товарищами.

      – Мы послали за вами, Франциск Гаммонд, – обратился к нему один из членов Совета, – рассчитывая, что вы, может быть, признаете труп, найденный вчера ночью в Большом канале.

      Один из служащих выступил вперед и снял покрывало, которым был прикрыт труп еще молодого на вид человека. На левом виске его была рассеченная рана.

      – Узнаете ли вы этого человека?

      – В лицо я его не знаю – я раньше никогда не встречал его, – отвечал Франциск.

      – Полагаете ли вы, что рана, которую вы видите, могла быть причинена ударом вашего весла?

      – Этого я не могу сказать достоверно, – отвечал Франциск, – но знаю, что ударил именно в это место человека, который хотел вскочить в мою гондолу.

      – На первом допросе вы показали, что нанесли удар именно по левому виску.

      – Да, насколько помню, это было так. Я сказал также, что это не мог быть Руджиеро Мочениго, так как, если бы это был он, то, наверное, у него должны были бы остаться следы на голове.

      – Не видите ли вы каких-либо особых примет на платье убитого, по которым вы могли бы признать в нем нападавшего?

      – Нападавший был одет в точно такое же черное платье. Был, впрочем, еще один отличительный признак: при свете факела мне бросилась в глаза рукоятка его кинжала, которая, как мне показалось, была украшена драгоценными камнями; положительно я этого, однако, утверждать не могу.

      – Подайте сюда кинжал, найденный на трупе, – сказал один из членов Совета приставу.

      Пристав подал кинжал.

      – Тот ли это кинжал, о котором вы говорите? – спросил сенатор Франциска.

      – Я не могу утверждать, что это именно тот кинжал, который я видел, – отвечал Франциск, – во всяком случае, он очень схож с ним.

      – Итак, вы видели рану на виске и кинжал, найденный на поясе убитого. Установлено, что труп находился в воде в течение лишь нескольких дней; следовательно, вы не сомневаетесь в том, что это и был тот человек, которого вы во время борьбы ударом весла сбили в воду?

      – Нет, синьор, я нисколько не сомневаюсь в этом.

      – Этого довольно, – сказал член Совета. – Вы можете удалиться.

      Франциска провели к гондоле и доставили его домой. Час спустя прибыл туда и синьор Полани.

      – Ну, дело окончено, – сказал он, – но не с благоприятным для меня результатом, так как присужденное Руджиеро наказание совершенно несоразмерно с нанесенным им оскорблением; хорошо, разумеется уже и то, что Мочениго все-таки не избегнет наказания. Я должен