Мальчик, сделанный из кубиков. Кит Стюарт

сложили большую часть книг в коробки и убрали их на чердак.

      Джоди впускает меня в дом, и я пробираюсь по ковру в гостиной, усеянному разорванными комиксами и коллекционными картами с покемонами.

      – Господи, Джоди, и когда ты уже научишься убирать за собой после того, как поиграешь, – неостроумно шучу я.

      Потом внимательно смотрю по сторонам и понимаю, что это не обычный кавардак из разбросанных книг, газет и Сэма. На полу и на колонках стоят грязные тарелки. На ковре темнеет пятно от чего-то пролитого. На диване валяется школьная тетрадь, помятая, вся в крошках и заляпанная пиккалилли. Оглядываюсь на Джоди. В мерцающих отсветах телевизора по ее лицу пробегают тени. Она кисло улыбается, но вид у нее измученный.

      – Иди и забирай, что ты там хотел, Сэм у себя в комнате, играет в «Иксбокс».

      Молча стою на месте, обводя глазами комнату. Похоже, Джоди зашивается.

      – Я подумал, может, я тихонько поднимусь наверх и не буду его тревожить? Не хочу его расстраивать.

      Джоди с тяжелым вздохом пожимает плечами. Я хотел продемонстрировать заботу, но она, разумеется, как обычно, видит все мои уловки насквозь.

      – Как хочешь.

      Поднимаюсь на второй этаж. Даже из-за двери слышно, как Сэм у себя в комнате жмет на кнопки джойстика, пластиковые щелчки разносятся по коридору. К удивлению моему, я слышу еще и звуки фортепиано – нежную, медленную, слегка печальную мелодию из какой-то игры. По крайней мере, это не «Колл оф дьюти». Стучусь и приоткрываю дверь. Сэм сидит по-турецки у себя на кровати, небольшой жидкокристаллический монитор и приставка с трудом умещаются на крохотном икеевском столике напротив. Над ним висит огромная карта мира, которую мне пришлось в конце концов прибить гвоздями, потому что она все время падала по ночам и пугала Сэма до полусмерти. Все остальное здесь как в самой обычной детской комнате – разбросанная одежда и игрушки, фантики, пластмассовые фигурки супергероев с отломанными руками и ногами.

      – Привет, Сэм, во что играешь? – спрашиваю я и ловлю себя на том, что практически цитирую реплику из «Касабланки», которую, впрочем, восьмилетний ребенок опознать не в состоянии.

      – В «Майнкрафт», – отвечает он, не отрываясь от монитора. – Это «Майнкрафт».

      Я, разумеется, слышал про «Майнкрафт», хотя сам никогда в него не играл. На экране я вижу бескрайний блочный ландшафт из травы и камней, там и сям перемежаемых кубообразными деревьями; Сэм, судя по всему, как раз рубит одно из них грубо прорисованным топором. Заунывная мелодия на фоне создает до странности расслабленную атмосферу. Она почти что гипнотизирует.

      – Ну и как, интересно? – спрашиваю небрежно.

      – Я строю дом. Большой дом с двумя этажами и спальней. Садись, папа. Садись и смотри.

      – Что у тебя сегодня было хорошего в школе?

      – Мне нужно срубить деревья, чтобы его построить.

      – Здорово. Так как, было в школе что-нибудь хорошее или нет?

      – Да. Папа, смотри, свинки. Они смешные.

      Устремляю