Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим. Чарльз Диккенс

горячей водой уже ждал его, и, уходя, он заметил, что «его грязи холодная вода ни за что не смоет». Вскоре он вернулся, причем внешность его весьма выиграла, но вернулся столь багровым, что мне поневоле пришло в голову, не имеет ли его лицо нечто общее с омарами, крабами и раками, так как оно перед погружением в горячую воду было почти черным, а появилось оттуда совсем красным.

      После чаепития, когда дверь заперли, а все окна плотно прикрыли (ночи были холодные и пасмурные), это убежище показалось мне самым привлекательным из всех, какие только может нарисовать воображение. Слушать ветер, дующий с моря, знать, что туман расползается над пустынной равниной, глядеть на огонь камелька и думать о том, что поблизости нет ни одного дома, кроме нашего дома-корабля, – это было похоже на волшебную сказку. Малютка Эмли поборола свою робость и сидела рядом со мной на самом низеньком и маленьком сундучке, достаточно, однако, просторном для нас обоих и помещавшемся в углу у камелька. Миссис Пегготи в белом переднике вязала на спицах по другую сторону очага. Пегготи со своим шитьем, собором Св. Павла и огарком восковой свечи, казалось, была у себя дома, словно никакой иной кров не был ей знаком. Хэм, только что преподавший мне первый урок игры во «все четыре», старался припомнить, как гадают на картах, и оставлял рыбный отпечаток большого пальца на каждой замусоленной карте. Мистер Пегготи сосал свою трубку. Мне показалось, что настала пора для доверительной беседы.

      – Мистер Пегготи! – начал я.

      – Да, сэр? – отозвался он.

      – Вы назвали своего сына Хэмом потому, что живете вроде как бы в ковчеге?

      Казалось, мистер Пегготи почел эту мысль глубокой, однако он ответил:

      – Нет, сэр. Я никогда не давал ему никакого имени.

      – Ну, а кто же ему дал это имя? – задал я мистеру Пегготи второй вопрос по катехизису.

      – Кто, сэр? Это имя дал ему отец, – сказал мистер Пегготи.

      – Я думал, что вы его отец!

      – Его отцом был мой брат Джо, – сказал мистер Пегготи.

      – Он умер, мистер Пегготи? – почтительно помолчав, осведомился я.

      – Утонул, – сказал мистер Пегготи.

      Меня очень удивило, что мистер Пегготи не приходится отцом Хэму, и у меня мелькнула мысль, не ошибаюсь ли я касательно родственных отношений между ним и остальными членами семейства. Мне так не терпелось это узнать, что я решил попросить разъяснения у мистера Пегготи.

      – Ну, а малютка Эмли? – Тут я взглянул на нее. – Она ваша дочь, мистер Пегготи?

      – Нет, сэр. Ее отцом был муж моей сестры, Том.

      Я не мог удержаться и снова, после почтительной паузы, спросил:

      – Он умер, мистер Пегготи?

      – Утонул, – сказал мистер Пегготи.

      Было нелегко продолжать разговор на эту тему, но я еще не все выяснил и так или иначе надо было добраться до сути дела. Поэтому я спросил:

      – А у вас есть дети, мистер Пегготи?

      – Нет, мистер Дэвид, – отозвался он со смешком. – Я холостяк.

      – Холостяк? –