Капля света. Ольга Егорова

на такую вот девушку целый ушат помоев, что он только что и сделал своими собственными руками.

      Захотелось вдруг прикоснуться к ее щеке и сказать тихо: «Прости, я не хотел. Я просто испугался. Я вообще не готов – к такому» Захотелось прижать к себе и спасти от чего-то неминуемого и страшного, что непременно обрушится, непременно случится с ней, если только он вовремя не вмешается. Прижать к себе и не отпускать уже никогда… Никогда, никогда еще с ним такого не случалось.

      – Извините, – пробормотал он, снова почему-то, начав обращаться к ней на вы.

      Она как будто и не заметила перемены в нем. Перемены, однозначно сигнализирующей о том, что он сдался почти окончательно. А может быть, сделала вид, что не заметила.

      – Ну, так мы идем?

      Ему просто было нечего сказать. Идем куда? В старую однокомнатную хрущевку, в которой кроме обшарпанной тахты, застеленной бельем многоразового)использования, холодильника и стола на трех ножках, нет ничего? В эту конуру, в которой перебывала, наверное, добрая половина девиц города Саратова, отличающихся легким и не слишком легким поведением? Туда – с ней? Она что, с ума сошла, что ли? Или, может быть, к нему домой, к родителям? И что? «Здравствуй, мама, здравствуй, папа, здравствуйте, родители, это Света, моя судьба, я влюбился в нее с первого взгляда и полчаса назад предложил ей стать моей женой, она обещала подумать?»

      – Эй, Сережа, – она смеялась, – ты где?

      – Я здесь, ответил он хмуро. – Может быть, мы не пойдем туда, а просто прогуляемся?

      Она улыбалась – так и светилась вся изнутри. Показала ему каблук, зажатый в правой руке.

      Да уж, вот это глупость он сморозил. Очередную, не первую и даже не третью за такой короткий промежуток времени. Тогда надо ее посадить в такси и попрощаться? Оставить номер телефона? А если она не позвонит? Взять у нее номер – а если у нее нет телефона? Посадить в такси, попрощаться и больше не увидеть никогда? Самое правильное, самое справедливое решение. Только, кажется, теперь он уже на это не способен.

      Он объяснит ей все по дороге. Скажет, что квартиру снимает один его приятель, бедный студент, у которого просто нет средств на покупку мебели и ремонт. Постарается говорить убедительно – она поверит, должна поверить. Но слова почему-то не слушались языка, мысли путались, сбивая друг друга, как пассажиры тонущего корабля или самолета; терпящего аварию. Это называется – паника.

      Она продолжала идти рядом, прихрамывая на правую ногу, придерживаясь за его локоть. Место, где примостилась ее рука, стало уже теплым. Оставалось пройти один квартал повернуть за угол и неужели? Нет, представить себе такое было невозможно. Он уже всерьез собирался предложить ей зайти в обувной магазин. Купить ей другие туфли, пусть самые дорогие на свете, не важно, только бы предотвратить эту катастрофу. Катастрофу, ничего другого и быть не может, потому что как только она зайдет туда, как только она увидит и все поймет, наконец…

      Они как раз проходили мимо обувного магазина. Только трехсот рублей с мелочью, оставшихся