Чего стоит игра?. Анна Вячеславовна Колесникова

где-нибудь в кафе на набережной? Непременно надо было устроить весь этот цирк с яхтой?

      Не добавили ей хорошего расположения духа ни шикарная кают-компания, ни сервированный на двоих ужин со всеми причитающимися: шампанское в ведерке, хрусталь и фарфор. Дьявол, ее там работа ждет! И поэтому вставшему ей навстречу лощеному и лучезарно улыбающемуся мистеру Кассими достался мрачный взгляд и лишь после ощутимой паузы все же протянутая для рукопожатия рука.

      А этот негодяй взял и руку ей поцеловал!

      – Мадмуазель Хант, – ухватил за локоток, – счастлив нашему знакомству.

      Воспользовавшись ее замешательством, увлек Ник к столу, стул отодвинул. Что ей оставалось? Пришлось сесть. Смотрелась она среди всего этого великолепия в подранных на коленках джинсах и черной майке с изображением Маргарет Тэтчер и провокационной надписью весьма нелепо.

      Из ниоткуда материализовавшийся официант разливает шампанское. Мужчина напротив благожелательно и, как кажется Ник, совершенно бессмысленно улыбается. Она, не таясь, в ответ разглядывает его. Вальяжный, холеный, весь сочащийся улыбкой, а глаза при этом – холодные, темные, даже свет в них не отражается, кажется. У Ник наконец-то оформляется стойкое ощущение, что хорошего ждать нечего и быть надо настороже. На всякий случай.

      – Мадмуазель Хант, за знакомство!

      Покорно отсалютовав бокалом, Ник делает глоток. Морщится.

      – Мадмуазель Хант, вам не по вкусу «Луи Родерер»?

      Это «Мадмуазель Хант» ее уже порядком достало, и поэтому отвечает резко:

      – Нет.

      – Мадмуазель Хант, что я могу вам предложить? – хозяин – само радушие. – Мой бар в вашем распоряжении.

      Николь снова морщится. Она вообще абсолютно равнодушна к алкоголю. Но вспоминает вдруг об услышанном разговоре о пристрастиях Кайла, и, неожиданно для самой себя и храбро:

      – Виски.

      Подумав и поворошив память, поспешно добавляет:

      – Со льдом.

      Бокал с виски подносится ей мгновенно, и Ник осторожно пригубливает напиток. Усилием воли удерживает готовые сложиться в недовольную гримасу губы. Как это можно пить?! Лучше говорить.

      – Итак, мистер Кассими? Чем обязана?

      – О, ну зачем так официально. Можно просто – Халид. Я очень надеюсь на плодотворное сотрудничество с вами, мадмуазель Хант. Или можно Николь?

      «Мадмуазель Хант» ей уже совсем осточертело, и она кивает в знак согласия.

      – Николь, – начинает Халид. А у нее скулы сводит от елейности его голоса, – я восхищен вашим талантом и красотой… – тут Ник не выдерживает и фыркает, – и в этой связи я хочу сделать вам предложение.

      Ну, наконец-то, мы дошли до сути.

      – Излагайте.

      Слегка сбившись об отсутствие восторга и пиетета, сиятельный как султан (он вроде сын шейха?) Халид продолжает:

      – Я хочу предложить вам, Николь, место штурмана в первом экипаже моей, – выделяет слово интонацией, – команды. На следующий сезон.

      А вот это – неожиданно! Стараниями Кайла где-то уже на подсознательном, глубоком