Закрой дверь за совой. Елена Михалкова

старик рассмеялся. – Неужели вы еще не поняли?

      – Это вы не поняли, Михаил Степанович.

      – Станете пытать меня, если я не расколюсь?

      – Вы не поняли, что времени у меня гораздо больше, чем у вас. Вы можете сидеть здесь месяц. Или два. Но в конце концов я все равно получу от вас то, что нужно.

      – Ну вот что, – решительно сказал Гройс и сел. – Предлагаю компромисс. Вы меня немедленно отпускаете и вызываете мне такси. Я не в том возрасте, чтобы совершать долгие пешие прогулки. А я даю вам слово, что не заявлю на вас в полицию. Идет?

      Ирма молча смотрела на него, и по ее непроницаемому лицу Гройс не мог понять, о чем она думает.

      – Деточка моя, – голос его зазвучал мягко и убедительно, – давайте признаем, что вы придумали ерунду. Но мы можем прекратить ее в любой момент без пагубных последствий. Видит бог, вы не дождетесь от меня никаких рассказов. Ваша затея, она… м-м-м… очень книжная, уж простите за прямоту. Нежизнеспособная.

      Не говоря ни слова, Ирма вышла. Гройс выдохнул и поздравил себя с победой. Свершилось! Ему удалось достучаться до ее разума! Значит, ключи от наручников у нее все-таки не с собой… Правильно он сделал, что не стал бить ее подносом.

      Вновь распахнулась дверь. Ирма стояла в дверном проеме, но в руках у нее были не ключи, а ведро с крышкой.

      Старик онемел.

      – Когда захотите в туалет, погремите цепочкой. – Женщина поставила ведро в углу. – Я приду и помогу. Не думайте, что я оставлю его рядом с вами. С вас станется отбиваться им, когда я подойду. И знаете что? Я сейчас скажу кое-что очень важное. Вы меня внимательно слушаете?

      Гройс молча смотрел на Ирму.

      – Даже если я придумала глупость, – раздельно сказала та, – я все равно доведу ее до конца.

      Едва дверь закрылась, старик с нарастающим страхом почувствовал, что мочевой пузырь у него переполнен. Бульон. Слишком много бульона.

      И вот тогда самообладание ему изменило. Гройс был человеком ироничным, но старомодным. От одной мысли о том, чтобы облегчиться в присутствии женщины, его бросило в пот.

      Он яростно зазвенел цепочкой.

      – Хотите писать? – явившаяся Ирма была сама невозмутимость.

      – Только не в ведро!

      – Могу принести утку.

      – Нет. Я буду ходить в уборную.

      – Не будете. Слишком много сложностей. Не хочу рисковать.

      – Послушайте, это просто смешно! – взмолился старик. – Я не способен мочиться при вас. Не говоря уже о том, чтобы испражняться!

      – Вам и не придется. Вы просто сделаете свои дела, а я потом заберу… э-э-э… контейнер.

      «Свои дела!»

      – Отведите меня в туалет!

      – Вот ваш туалет. – Ирма придвинула ногой ведро к кровати.

      – Я не буду им пользоваться!

      – Никуда я вас не поведу, – повторила она, – и не рассчитывайте. Если вы обмочитесь в постели, я вас переодену.

      Гройса передернуло.

      – Потерпите две недели, – насмешливо сказала Ирма. – Чем быстрее мы закончим наш проект, тем быстрее вы получите доступ ко всем благам цивилизации.

      В Гройсе боролись