Неделя странного лета…. Наталья Баклина

окнами были вода и солнце. Солнце уже клонилось к закату. Светило не спешило – по северным лимитам сиять ему ещё было долго, почти до полуночи. И потому, совершая медленный закат, солнце щедро и с наслаждением плодило свои отражения в озерках, раскинувшихся за окнами вагона бесчисленной россыпью. Анна с восторгом глядела на голубую воду в золотых солнечный блёстках, на свежую зелень кустов и деревьев, изредка мелькавших вдоль рельсов, на лодку-плоскодонку, живописно приткнувшуюся у прибрежных камешков, слушала далёкий мелодичный хор женских голосов… И тут на неё нахлынуло ощущение, то самое, из детства – ощущение счастья от того, что она видит это великолепие, что живёт рядом с такой красотой и с такими просторами.

      – А здорово рельсы звучат, будто поют! – сказал Сергей. Он тоже уже лежал на животе и наслаждался видом из окна.

      «Рельсы? Надо же, это рельсы поют!» – почти не удивилась Анна. Она их понимала. Жить в такой красоте и не петь почти не возможно!

      – Мужики, кто пойдёт со мной курить? Только курим ваши! – Янкин вопль в соседнем купе заставил Анну поморщиться. «Ну что она, в самом деле, орёт-то всё время! Неужели нормальным голосом нельзя разговаривать!» Девчонка начинала раздражать – любая энергичность в таком количестве поперёк горла встанет.

      – Аничка, я иду, – сказал, заикаясь, пьяный голос одного из соседей, и Анна нахмурилась – вдобавок ко всему эти орлы-катамаранщики ещё Янку в её тёзки переделали!

      Девчонка увела курить своего пьяненького кавалера, а Анна вдруг поняла, что не слышит больше пения рельсов. И вид за окном сменился – озеро кончилось, мелькали деревца какого-то лесочка. Безбрежное пространство, от которого только что захватывало дух, будто свернулось, захлопнулось. «Надо же, проскочили участок, где рельсы поют», – вздохнула Анна, пытаясь отогнать глупую мысль, что и песня, и простор закончились оттого, что она дала волю раздражению и выпала из ощущения безграничного, всепоглощающего счастья.

      ***

      Шумные соседи высадились поздно вечером. Анна слышала сквозь сон, как они оживились, подъезжая к нужной станции, и даже приготовилась, что сейчас начнут топать и быстро-быстро таскать тяжести – парни громко обсуждали стратегию высадки, соображая, как выгрузить своё добро за пять минут остановки. Топота она не дождалась, провалилась в сон. На этот раз ей приснился сын. Почему-то не нынешний девятилетний, а маленький, лет четырёх. Данька тянул к ней ручонки и просил: «Ладушки, мама, ладушки!».

      «Как он там, без меня?» – подумала Анна, проснувшись. Кинула быстрый взгляд на полку Кирилла – парень спал, накрывшись с головой. Сергей тоже спал, вытянувшись на спине. Хрящеватый нос на худом лице заострился, как у покойника. «Вот ещё, мысли какие лезут с утра!» – отмахнулась Анна от мрачных ассоциаций, слезла со своей верхотуры, стараясь не наступить на спавшую внизу тётку, и пошла в туалет, как раз по пути и обнаружив, что соседи высадились, а на двух верхних полках спят Янка и Павлик. В отсеке возле туалета на