Неделя странного лета…. Наталья Баклина

памяти, жаловались, что в этих бывших цехах, среди голого кирпичного пространства, сдобренного стеклом, стальным профилем и блестящими алюминиевыми воздуховодами, змеящимися под высоченным потолком, они чувствуют себя мелкими шестерёнками какого-то бездушного механизма. И журнал, изданный в этом цеху, явно стал хуже, безжизненнее, что ли. Или это ей хотелось, чтобы таким стал?

      Сергей, пока они обсуждали плюсы и минусы «хай-тэка», сбегал выбросить мусор и вернулся, крутя курчавой головой.

      – Ну, народ даёт! Там у Арсения ладят друг друга вкруговую, человек шесть собралось, куча-мала!

      – Что там делают? – не поняла Анна.

      – Ладят! Это массаж такой, славянский,– объяснил Кирилл. – Хочешь, ноги тебе полажу? Поправлю, к походу подготовлю.

      «Ага, всё-таки ухаживает!» – смекнула Анна и огляделась, не смотрит ли кто. Тётки на нижних полках читали газеты.

      – А где поправлять будешь?

      – Да здесь. Сейчас столик уберём, сядем на полке, я тебе ножки и промну. Хочешь?

      – Давай, – кивнула Анна, слегка волнуясь. Вот оно, начинается роман!

      Кирилл собрал полку, уселся сам и усадил Анну ногами к себе. Осторожно помял стопу, прошёлся медленными бережными движениям по икре, будто лепил её заново. Поначалу было приятно, а потом лёгкое надавливание в середине икры оказалось болезненным.

      – Больно!

      Кирилл посмотрел внимательно:

      – Я совсем легко касаюсь. Что-то у тебя тут сидит. Ты знаешь, что в ногах законсервированы все наши плохие эмоции и стрессы?

      – Да? Ну, тогда у меня тут полно консервов, – пошутила Анна и опять зашипела от боли.

      Однако после нескольких надавливаний болезненность из икры ушла, и нога будто наполнилась лёгкими прохладными пузырьками.

      – Отпустили твои зажимы, – улыбнулся Кирилл, не сводя глаз с её лица. – У тебя даже правая сторона лица изменилась, расслабилась. Давай, левую ногу поправим.

      Он опять размял ей стопу, теперь левую, покрутил ногу в голеностопе, начал проминать икру лёгкими чуткими пальцами. И вдруг очередное надавливание отозвалось болью, от которой защемило сердце. Точно так же сердце щемило тогда, после того ужасного, невозможного телефонного звонка.

      – Кирилл! – глухо сказала Анна вставшему перед глазами лицу мужа и шумно задышала, стараясь не разреветься на потеху соседкам, подглядывающим из-за газет на их массажное действо.

      Другой Кирилл взглянул вопросительно, но Анна уже закрыла глаза и тихо постанывала, пытаясь справиться с валом нахлынувших вдруг эмоций. Она еле дождалась, пока он закончит со второй ногой, благодарно кивнула и полезла на свою полку. Сдерживать слёзы уже не было никакой возможности.

      «Почему я сразу не заметила, что он так похож на Кирюху? – думала Анна, накрывшись одеялом с головой и сглатывая солёные слёзы. – И повадки те же, и вкрадчивость эта располагающая. И даже подходы всё те же, массажные, как у Кирюхи». Она глухо всхлипнула под одеялом и перестала сопротивляться воспоминаниям. Да, массаж. Именно с этого у них всё и началось.

      ***

      Анне