Патопсихология шизофрении. Т. К. Мелешко-Брушлинская

значением предмета, а с другой – операционно-техническую сторону, которая должна учитывать физические свойства предметов. Автор высказывает предположение, что в игровой деятельности усваивается главным образом значение предметов, происходит ориентация на их общественную функцию, их общественное использование. Вместе с тем, в игре не происходит познания новых физических свойств предметов. Это происходит в познавательной ориентировочно-исследовательской деятельности. «Деятельность с предметами только по их значению и есть предметная игра детей раннего детства» (там же).

      Суть ролевой игры заключается в воссоздании социальных отношений между людьми. Главным моментом игры становится взятие на себя роли. Смысл игры для детей разных возрастов меняется. Для младших он – в действиях того лица, роль которого выполняет ребенок, для детей постарше – в отношениях этого лица к другим. Игра создает условия для развития произвольного поведения и самосознания.

      Экспериментально-психологический анализ особенностей игровой деятельности у детей, больных шизофренией с синдромом аутизма, проведен А. С. Спиваковской (Спиваковская, 1980). Для исследуемой группы этих детей было характерно непринятие социализированного сюжета: после нескольких действий по сюжету игра внезапно прерывалась беспорядочной двигательной активностью (прыжки, беготня, катание по полу) или действиями, не относящимися к игре (пением, разговорами на посторонние темы, исследованием неигровых предметов и т. д.). В эпизодах сюжетной игры у больных детей обычно отсутствовало принятие роли взрослых. Дети чаще изображали неодушевленные предметы: «Я – гриб, мухомор» и т. д. Автор высказал предположение об аффективной природе выявленной патологии игры. Вероятно, вследствие потери аффективных контактов с окружающими адекватные для нормы мотивы игры, заключающиеся в воспроизведении деятельности взрослых, не обладают у больных шизофренией столь выраженной, как в норме, побудительной силой.

      Было установлено, что содержание спонтанных игр детей, больных шизофренией, существенно отличается от содержания игр здоровых. В играх больных отражается не деятельность взрослых, а те стороны действительности, которые по аффективным причинам зафиксировались в сознании детей (игра в «разрушение», в «стукалку», в сказочные сюжеты). Границы игры и реальности размываются; игнорируется условность игры, ей присуща одержимость, эмоциональная захваченность, доходящая до экстаза. Манипулируя с функциональными игрушками, больные дети нередко игнорируют их орудийные свойства, и вся игра сводится к получению механических, шумовых и т. д. эффектов. Игра детей, больных шизофренией, не становится той деятельностью, в которой формируются и наделяются социальным смыслом предметные действия.

      В целях изучения особенностей игровой деятельности, увлечений и специфики формирования интересов у детей, характеризующихся с раннего детского возраста