Не верь ему. Наталья Винокурова

наворачиваются горячие слёзы.

      – Простите меня! – кричу я им вслед. Или это кричит моя душа, потому что я не ощущаю, как двигаются губы. – Пожалуйста, простите за всё!

      – …Ибо Твоё есть Царство и сила и слава вовеки, – вторит мне мужской голос.

      Кошмар рушится, как карточный домик. Теперь я нахожусь уже в другом месте – посреди бескрайнего рассветного поля. Мои босые ноги стоят прямо на траве, и ступнями я чувствую прохладу утренней росы. Дым ладана превращается в молочный утренний туман. Пронизанный лучами солнца, он понемногу рассеивается.

      – Вечный покой даруй усопшим, Господи, и свет вечный да сияет им. Да покоятся в мире. Аминь.

      – Отец Тимофей?..

      Я оборачиваюсь и смотрю в эти чистые светло-голубые глаза, будто бы искрящиеся изнутри. Мне хочется прильнуть к его широкой груди, но он отступает назад и говорит уже тише:

      – Молись, – его бархатный голос тонет в колокольном звоне. – Молись, Анжелика!..

      – Пожалуйста, подождите!!!

      Но мужчина делает ещё один шаг назад, опускает голову и исчезает в утренней дымке.

      Глава 4. Как приклеенная

      На лекции по правоведению Дашка Смирнова, в отличие от меня, никогда не опаздывала. Откинув назад свои шикарные, почти до пояса, идеально прямые волосы, она оперлась локтями на парту и вся подалась вперёд, слушая преподавателя. Её подбородок лежал на раскрытых ладонях, и она с неподдельным восторгом внимала скучному монотонному голосу то ли Алексея Александровича, то ли Александра Алексеевича (постоянно забываю), глядя на него снизу вверх. Правда когда я, извинившись за опоздание, села с ней рядом, подруга вздрогнула так, что стало понятно – мыслями она была где-то далеко-далеко от учебных вопросов.

      – О, привет, детка! – томно мурлыкнула она, подвинувшись. Её огромные зеленющие глаза при этом не отрывались от увлечённо вещающего препода. – А я уж думала, ты в храме, на утренней молитве.

      – Дашка, он ко мне приходил! – громким шёпотом воскликнула я ей на ухо. – Ночью, представляешь?!

      Тут она наконец-то на меня посмотрела:

      – Фига себе! А как он узнал твой адрес?!

      – Да не вживую. Во сне.

      – Ааа, – подруга разочарованно махнула рукой и принялась дальше строить из себя прилежную студентку, быстро отстукивая наманикюренными пальцами по клавиатуре своего макбука.

      Раскрыв тетрадь, я попыталась последовать её положительному примеру, но получалось плохо. До конца пары я даже ручку не достала, и, соответственно, не записала ни единой буквы. А когда лектор поравнялся с нашим рядом и, взглянув на мой чистый лист, многозначительно вздохнул, я даже не догадалась перед ним извиниться, только выдавила из себя глупую улыбку.

      – Не вовремя ты это затеяла, – отчитывала меня Смирнова на обеде в столовой. – Ох не вовремя!..

      Озадаченно на меня посмотрев, она присосалась к бутылочке обезжиренного кефира.

      Обычно на большой перемене