Залив белого призрака. Фантастика. Николай Бойков

платят за риск.

      – Извините, риск – это ответственность капитана. Я её на чужие плечи не перекладываю. Не зарплатой меряю, а людьми. К берегу постараемся подойти максимально близко, чтобы катер наблюдать и отслеживать, а в случае опасности – будем иметь шанс оказать разведчикам помощь.

      – Они прошли спецкурс выживания: туман, пурга, холод… Риск – это их работа.

      – Моя работа – беречь экипаж. По моей команде на риск идут, по моему разумению – возвращаются.

      – Да-да, я помню: капитан на борту – бог. Я не вмешиваюсь. Спросил – ухожу. Я могу записать в журнал наш разговор?

      – Разумеется, сэр.

      – Спокойной вахты, как у вас говорят. – Начальник экспедиции привычно поправил рукой живот, направляя его с мостика.

      – Сэр-начальник! – иронично промолвил чиф, когда дверь за сэром закрылась. Капитан посмотрел на помощника и тот понял, что комментарий не нужен. – Простите, мастер4.

      Прошло еще полчаса. Голос третьего помощника затрепетал, как флажок от ветра:

      – Глубина пошла вниз! 120, 165… Вверх! 90, 95, 80… Вниз: 130, 148, 171… Вверх: 127, 70, 50… Горы какие-то.

      – Такие же, как и на берегу. – Старпом повернулся к рулевому: – Будешь голосом эхолота! Сможешь?

      Рулевой начал считывать показания глубины с интонацией автомата:

      – … 57, 75, 94, 111, 62, 78, 151…

      Юра перешёл к штурманскому столу.

      Капитан взял чашку кофе:

      – Добро. Ход сбавить до среднего. Предупредить машину о возможности маневров… Боцмана – на бак! Пусть оденется потеплее. Сейчас повернём в залив.

      – 150, 140, 130, 105… Дно выравнивается…

      Судно задрожало от порыва ветра, прилетевшего из-за мыса. Загудели мачта и ванты. По всему корпусу прошла реактивная дрожь и отлетела, как стая испуганных птиц.

      – Зыбь метр-полтора, ровная.

      – Это хорошо, чиф. – Капитан повернулся к старшему помощнику. – Теперь самое важное – вместе с Юрой замечайте на воде изменения цвета и водовороты.

      – На карте подводных препятствий нет, – отреагировал третий, молодо и уверенно. – Промеры делали с борта английского эсминца. Это на карте написано.

      – Юра, а вы прочитали в лоции, что в акваторию залива эсминец не заходил, съёмку прибрежной зоны выполняли по льду, выборочно, между торосами и полыньями.

      – Не читал. А как же тогда мы подойдём ближе?

      – Зыбь рвётся и крутится над мелководьем, понимаете, Юра?

      – Не понимаю.

      – Видите на берегу фигуры чёрных скал? Они говорят о местных особенностях геологии: столбами стоят над заснеженным полем. Вон тот, справа, метров сто высотой. Так они и под водой стоять могут.

      – С берега в море не спустятся, – Юра улыбнулся и развёл руками для наглядности. – Нам не опасно.

      – Сомневаюсь, что не опасно. Рельеф берега продолжает геологию дна. Продолжает и демонстрирует нам с вами: «Смотрите, господа штурмана, на эти восклицательные знаки! Смотрите и предполагайте стоячие фаллосы под волной». Вспомните, как

4

Мастер – капитан (морской жаргон).