Пропасть глубиною в жизнь. Анатолий Косоговский

рано или поздно, все смогут пользоваться достижениями друг друга. От этого никуда не денешься.

      Так что вот уже сетчатка на порядке дня. А еще молекулы. Например, ДНК, дезоксирибонуклеиновая (фу ты, черт, язык сломать можно) кислота. Простая молекула, даже невооруженным глазом невидимая, тоже, как оказалось, у каждого живого организма индивидуальна и не меняется ни за всю жизнь человека, ни после его смерти. Идентифицируй, сколько душе угодно.

      Так что, вот где настоящие революции происходят. В науке! Техника вон такая появляется, супер, аж сердце на части рвется. Жалко только, что о ней лишь в газетах да специальных журналах прочитать можно, а в глаза – разве что на картинках и увидишь. Ну а о том, чтоб на ней поработать, разговор пока вообще не ведется. Нет, в центре, в столице, кое-что, конечно, приобретают, растут. С райотделами посложнее будет. Так оно и понятно: центр, он один, а райотделов много. Как говорится, не все сразу. Но это ерунда. И здесь все постепенно появляться начнет. Факт! Это ж подумать только. Еще каких-нибудь лет десять назад приходилось изощряться, придумывать что-то, конструировать, чтоб снимок того же отпечатка пальца увеличить или, скажем, деньги в ультрафиолетовых лучах заснять.

      Алексей Иванович, наверное, никогда уже не забудет, как всякие кольца на объектив вытачивал, подгонял, каркасы сооружал, книги стопками подкладывал. Однажды так увлекся подгонкой этого самого объектива на «Уларусе»², что нечаянно со стула слетел, да еще и руку сломал. Пришлось почти три недели на «больничном» числиться, хотя на работу он все равно бегал. С гипсом. Правда, и поблажки были: в следственно-оперативную группу тогда его уже не включали. Да, было, было, как говаривал его товарищ, ныне пенсионер органов внутренних дел, Коля Ершов. Разве можно сегодняшнее время с тем сравнить? И фототехника цифровая в райотделе появилась, и видеотехника. Так что развиваемся помаленьку, слава Богу.

      «Слава Богу». Кобзарь улыбнулся, вспомнив, как месяц назад его коллега Вовка Михайловский прикрепил под портретом родоначальника украинской экспертно-криминалистической службы Рудого³ молитву. Где он ее взял? Неизвестно. Может, сам придумал. Может, кто поделился. Закатив глаза кверху, говорит: снизошла. Прикрепил и начал методично читать: «Отче нашей криминалистики!⁴ Да святится имя твое, да будет ярок свет учений твоих, да будет воля твоя на проведение экспертиз и исследований детьми твоими неразумными, ментовскими. Молимся, чтобы хлеба нашего повседневного, сотворенного руками бандитскими, из году в год меньше становилося. Отпусти же нам грехи наши, ежели таковые имеются, как и мы отпускаем, кому что положено. И не считай зазорным напоминать нам, что мы лучшие, ибо и так знаем, что каждое второе преступление раскрывается при нашем участии. Но избавь нас от лукавого, который старается не замечать всего этого. АМИНЬ!».

      Она, молитва эта, и по сей день висит на том же месте, под портретом, хоть капитан милиции Вячеслав Громыко, или просто Слава, их начальник отделения, уже несколько