Я ─ осёл, на котором Господин мой въехал в Иерусалим. Владимир Шеменев

к старику, с треском разрывая на нем меховой халлук.

      Это было то, о чем мечтал Петроний: он отвезет старика к Пилату.

      – Именем Рима, кесаря и префекта Иудеи я забираю этого человека, – Петроний спрыгнул с цоколя – и тут же тридцать легионеров, последовавших за ним, окружили Никодима плотным кольцом. В римлян полетели камни, выбивая из щитов барабанный перестук. Пришлось встать «черепахой» и, ощетинившись копьями, пятиться до самой башни, из которой они вышли полтора час назад.

      Видя, что побить камнями Никодима не удалось, толпа, затянув славословия, двинулась во внутренний двор, распевая нестройными голосами: «Прости нас, Отче наш, ибо мы согрешили. Отпусти нам, Царь наш, ибо мы провинились; ведь Ты отпускаешь и прощаешь! Благословен Ты, Господи, умолимый, многопрощающий. Пошли нам, Господи, здравие, – и мы будем здравы; помоги нам – и мы будем обеспечены, ибо Ты – наша Слава²²³».

      Глава 9. Ирод, сын Ирода

      Во время же празднования дня рождения Ирода дочь Иродиады плясала перед собранием и угодила Ироду, посему он с клятвою обещал ей дать, чего она ни попросит. Она же, по наущению матери своей, сказала: дай мне здесь на блюде голову Иоанна Крестителя. И опечалился царь, но, ради клятвы и возлежащих с ним, повелел дать ей, и послал отсечь Иоанну голову в темнице. И принесли голову его на блюде, и дали девице, а она отнесла матери своей.

      Евангелие от Матфея, 14:6–11

      Жена осталась в римском лагере, намереваясь вместе с Клавдией посетить вечерние игры солдат в мяч pila trigonalis. Как объяснил префект, в игре не было ничего интересного: три обнаженных игрока становились по трем концам начерченного на песке треугольника и поочередно бросали друг другу мяч, постепенно увеличивая скорость бросков.

      Антипа вспомнил, как Иродиада²²⁴, блестя глазами, припала к его плечу и, запустив руку под пурпурную тогу,²²⁵ слегка ущипнула мужа за сосок, сказав: «Говорят, римские солдаты похоже на Аполлонов. Ты же не будешь возражать, если я останусь и посмотрю… так ли это?» Он не стал её отговаривать: проще было уступить, чем начинать склоку. В жилах царицы, как и в его, текла кровь Ирода Великого²²⁶, который для неё был дедом, а для Антипы отцом. Причем судьба распорядилась так, что у неё этой крови было больше. Плюс природное упрямство и свирепость, так присущая всем потомкам Хасмонеев²²⁷, к которым она принадлежала по бабке²²⁸. К тому же, её отсутствие во дворце позволяло безбоязненно уединиться в римских банях с двумя темнокожими рабынями, купленными им по дороге из Тивериады²²⁹ в Иерусалим.

      Обед у префекта не удался…

      Еды было много, вина еще больше, но Пилат пил мало, и Ироду не хватало компании. И если бы не подоспевший Петроний, который притащил какого-то босяка, выдавая его за члена Синедриона, Ирод бы так и остался трезвым и злым. В десятом часу²³⁰ захмелевшего, но изрядно повеселевшего Антипу погрузили в паланкин²³¹ и отправили в город в сопровождении римской турмы и личной гвардии галилейского тетрарха.

      ***

      Чуть наклонив голову, Ирод дремал в такт покачивающемуся паланкину, водруженному на