Я ─ осёл, на котором Господин мой въехал в Иерусалим. Владимир Шеменев

запрокинул голову и многозначительно поднял палец к небу.

      – Говорил, что Сыну Человеческому должно много пострадать, и быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками¹⁶, и быть убиту, и в третий день воскреснуть, – он помолчал, кусая пересохшие губы, и посмотрел на своего спутника. – Говорят, его унесли люди первосвященника.

      – А другие говорят, что это сделал кто-то из наших.

      – Кто говорит? Не сам ли Каиафа¹⁷, отправивший Учителя на смерть?

      – Да нет… Петроний¹⁸ и солдаты, бывшие с ним при гробе. Они и сказали, что тело пропало.

      – Погоди. Ты сказал: «Петроний», – но он же римский центурион, какого рожна он делал в саду Иосифа?

      – Охранял.

      – Что?

      – Гроб… Его сам префект туда назначил по просьбе храмовников.

      – То есть мы должны были похитить тело своего Учителя и тем самым лишить себя надежды на воскресение Его. А теперь ответь мне: зачем нам лишать себя веры в то, что Иисус – Сын Божий?

      Бородатый обернулся, привлеченный монотонным топотом за своей спиной. Увидел меня – и открыл было рот, чтобы спросить про осла, который тащится за ними на расстоянии пяти локтей¹⁹, но не успел: его пламенную речь прервал всё тот же ироничный голос.

      – Скажи, Клеопа, а ты откуда про солдат знаешь? – Лука по-мальчишески быстро нагнулся, подхватил камень и, присев, с оттяжкой метнул его в ручей, бегущий параллельно дороге. Камень один раз коснулся поверхности воды и, перескочив на другой берег, юркнул в заросли тростника, спугнув гнездящихся там уток.

      – Слышал на рынке, как люди рассказывали, что ученики, придя ночью, украли тело, когда стражники спали.

      – И ты веришь в эти бредни?

      – Так говорят…

      – Послушай, Клеопа, я, например, очень сомневаюсь, что римляне могли заснуть на посту. За такой проступок у них полагается смертная казнь, – Лука провел ребром ладони по шее, демонстрируя, что это за казнь.

      – А если им кто сонной травы в вино подмешал? Они же не виноваты…

      – Наивный ты. Разве ты не знаешь, что на посту запрещено не только спать, но и пить вино? Это первое. И второе: ты что-нибудь слышал про аресты иудеев и поиски того, кто усыпил солдат? Я, например, не слышал.

      – Я тоже.

      – А следовательно, никакого похищения не было. И Учитель наш воистину воскрес, как Он и говорил нам, а мы не вняли Ему и не поверили, – Лука отбросил на плечи талес, подставляя лицо непонятно откуда появившемуся дуновению ветерка.

      – Оно и сейчас многие не верят.

      – Дело в том, что тело пропало, и неважно, украли его или нет. Главное, что после смерти Он не пришел к нам. Нет его нигде, – апостол показал вверх. – Видишь это небо?

      – Вижу.

      – А облака на нём видишь?

      – Нет.

      – Вот и я не вижу. Нет Его с нами, и там Его нет. Ни на земле, ни на небесах. А в душе пустота, будто обманули меня или украли что-то, а что украли – не пойму.

      ***

      Я задрал голову и посмотрел на небо: там не было