Кости. Джонатан Келлерман

Селене когда-нибудь приходили друзья?

      – Друзья – нет. Один раз я видела ее с парнем, – сказала Луз. – Он ждал Селену на тротуаре, и она села в его машину.

      – Что это была за машина?

      – Извините, я не видела.

      – Вы можете описать его?

      – Он стоял ко мне спиной, и было темно.

      – Высокий, низкий? – спросил Рид.

      – Среднего роста… ах да, точно одно – у него не было волос, бритая голова, как у какого-нибудь баскетболиста. От его головы отражался свет.

      – Этот мужчина был белым? – уточнил Рид.

      – Ну… – промолвила Луз, – не черным, точно. Хотя я полагаю, что он мог быть светлокожим черным. Извините, я видела его только со спины; полагаю, он мог быть кем угодно. Он что-то сделал с Селеной?

      – Мэм, на данный момент у нас даже нет подозреваемого. Вот почему все, что вы видели, может оказаться важным.

      – Подозреваемый?.. Так она…

      – Боюсь, что да, – подтвердил Рид.

      – О нет. – Глаза горничной увлажнились. – Это так грустно, такая молодая… о, Боже… Жаль, что мне больше нечего вам рассказать.

      – Вы и так сказали многое, – заверил ее Майло. – Не сообщите ли ваше полное имя, для протокола? И контактный телефон.

      – Луз Елена Рамос. Не опасно ли оставаться здесь?

      – У нас нет причин так думать.

      – Ох, – вздохнула Луз. – Мне немного боязно. Лучше поберечься.

      – Я уверен, что с вами все будет в порядке, мисс Рамос, но осторожность никогда не повредит.

      – Когда вы приехали, я догадалась, что что-то случилось. Проработав в больнице восемь лет, начинаешь понимать, как выглядят плохие новости.

* * *

      Жилище Селены Басс, площадью в четыре сотни квадратных футов, несло следы своего гаражного прошлого.

      Потрескавшийся бетонный пол был покрашен бронзовой краской и отлакирован, но сквозь лак проступали масляные пятна, в воздухе витал слабый запах смазки и бензина. Низкий потолок из побеленного гипсокартона делал комнату тесной. Стены были отделаны тем же материалом, небрежно прикрепленным к деревянной обрешетке. Были видны проклеенные скотчем швы; головки гвоздей торчали тут и там, словно юношеские угри.

      – Высокотехнологичная конструкция, – заметил Майло.

      – Возможно, уроки игры на фортепиано приносят не очень-то хороший доход, – кивнул Рид.

      Мы надели перчатки и встали в дверном проеме, внимательно оглядывая помещение. Никаких видимых признаков насилия или беспорядка.

      – Мы вызовем бригаду с техникой, – решил Майло, – однако не похоже, чтобы действие разворачивалось здесь.

      Он вошел в дом, и мы – следом за ним.

      Шкафы из черного оргалита отгораживали в углу крошечную кухоньку. Компактный холодильник, микроволновка, электрическая плита с двумя конфорками. В холодильнике: вода в бутылках, приправы, сгнивший нектарин, вялый сельдерей, картонная упаковка с китайской едой, взятой на вынос.

      Мо Рид подтянул перчатки и заглянул в коробку. Курица в кисло-сладком соусе, окрасившемся в тускло-оранжевый