Кости. Джонатан Келлерман

показал ему электронное письмо от матери Селены Басс.

      – Хотите связаться с ней в Сети? – спросил Рид.

      – Если она местная, встретимся с ней лично.

      – Engrbass, – произнес Рид. – Может быть, она инженер? Но, думаю, начнем пока с Вандеров и проверим, знают ли они что-нибудь о личной жизни Селены…

      Он назвал убитую по имени. Именно так начинают устанавливаться связи.

      – Как раз это я и собирался сделать, – ответил Майло.

      – Похоже, я изобрел колесо, – хмуро обронил Рид.

      Глава 7

      На имя Саймона Митчелла Вандера было зарегистрировано пять автомобилей по двум адресам.

      На Калле-Маритимо в Пасифик-Палисейдс: «Лексус GX», купленный три месяца назад, «Мерседес SLK» возрастом в год, трехлетний «Астон Мартин DB7» и пятилетний «Линкольн Тауэр». В списке по Малибу на Тихоокеанском шоссе был зарегистрирован универсал «Вольво».

      Мо Рид проверил адреса по карте.

      – Лакоста-Бич и северная окраина Палисейдс. Чертовски близко.

      – Может быть, ему нравится бродить босиком по песку, – предположил Майло. – Ставлю на то, что в будни его можно найти по основному адресу. Если не сработает, проведем денек на побережье.

* * *

      Чтобы попасть из Вениса в Пасифик-Палисейдс, мы проехали по бульвару Линкольн – медленно, потому что везде были пробки, – ненамного быстрее по Оушн-Фронт, потом сделали короткий рывок по Ченнел-роуд и вырвались на побережье. Благословенный ветерок превращал океан в лазурный взбитый коктейль с белой пеной на поверхности. Серферы и кайтеры, а также просто те, кто любит подышать свежим воздухом, прямо-таки рвались сюда.

      Калле-Маритимо оказался извилистой дорогой, поднимавшейся на холм над территорией старого музея Гетти. По мере того как высота росла, поместья становились больше, а цена земли возрастала с каждым ярдом. Рид быстро вел машину мимо изгородей из бугенвилеи и каменных стен, в просветах между которыми иногда мелькала океанская синь.

      Знак гласил: «Тупик. Проезда нет». Несколько секунд спустя эту надпись подтвердили десятифутовые чугунные ворота, перегородившие путь; кованные вручную ворота, столбики которых напоминали огромные стебли кораллов, а изогнутые прутья переплетались, подобно осьминожьим щупальцам. По ту сторону от этого чуда кузнечного искусства виднелся овальный парковочный дворик, вымощенный квадратными плитами дорогого сланца. Сланец был недавно полит из шланга, местами на нем еще виднелись капли воды. Дворик был обсажен подстриженными финиковыми пальмами, а за ними маячил на удивление скромный дом. Один этаж, желтоватая штукатурка, красная черепичная крыша, закрытый портик скрывал входную дверь. Сбоку припаркованы четыре машины, зарегистрированные на Вандера.

      Рид нажал кнопку вызова на домофоне. Пять гудков – и тишина.

      Он попробовал снова. Еще четыре звонка. Потом голос, похожий на мальчишеский, спросил:

      – Да?

      – Полиция Лос-Анджелеса. Нам нужно поговорить с мистером Саймоном Вандером.

      – Полиция?

      – Да,