И малое станет большим, и большое – малым. Дана Гельдэ

детей.

      Мне всегда хотелось понять почему папа чувствовал себя виноватым, многое ей прощал, тогда мне еще не было известно о трагедии, которая произошла с ним задолго до моего рождения. Женившись после армии на восемнадцатилетней девушке, папа привел ее в родительский дом, где жила большая семья: дедушка Мукатай с молодой женой, сыновьями, и старенькой матерью, воспитавшей его детей. Между старшими женщинами в доме часто возникали конфликты. Дерзкая сноха не думала уступать своей свекрови, а мой дедушка слишком сильно любил свою красавицу жену, балуя ее подарками, не пресекая грубого поведения по отношению к своей матери.

      Мой папа очень любил свою бабушку, и ему не нравилось, что жена отца так себя ведет, и он несколько раз предупредил мачеху, что не даст в обиду бабушку. Та только смеялась ему в лицо, провоцируя конфликт дальше. Однажды, когда мой папа приехал с работы раньше обычного, он увидел картину, от которой его бросило в жар. На земле сидела бабушка, а мачеха била ее по голове огромным медным тазом. Все произошло внезапно. В состоянии аффекта, он схватил висевшее на стене ружье и выстрелил… Оно, оказалось, заряжено…

      Как птица, в последний раз взмахнув крыльями, молодая мачеха замертво упала рядом с бабушкой, залив кровью ее и двор.

      Со скоростью вылетевшей пули, весть разлетелась по селу. В одно и то же время о ней узнали мама и ее отец. Дом находился в трех километрах от школы, там работала моя мама. Она выскочила оттуда, и побежала, не разбирая дороги, путаясь в своем длинном сером плаще – макинтош. Ее розовый крепдешиновый шарфик тревожно развевался на ветру, еле удерживаясь на тонкой девичьей шее. Пытаясь догнать и остановить дочь, бежал мой дед Нурахмет. В этот момент она думала о своем муже, дедушка – о своей дочери. Им уже сообщили, что второй выстрел Сулейман сделал в себя, но был еще жив. «А вдруг он убьет Райхан?» – стучало в голове деда.

      Мой папа «загремел» в тюрьму на семь лет, там его навещал только тесть, дедушка Нурахмет, дедушке Мукатаю было трудно простить сыну смерть красавицы Куляй.

      Все эти годы мама ждала его, но на свидание ни разу не ездила, перед тем как его увезли в райцентр, он успел ей крикнуть: «Не жди меня, устраивай свою жизнь!» С его стороны это было честно, он понимал, что срок ему назначат немалый. Он был виноват перед ней, и ему не хотелось губить ее молодые годы.

      В нашем селе стояла ракетная воинская часть, однажды там появился казах-офицер, который заметил молодую учительницу, через ее коллег, жен офицеров, он передал записку, в которой писал, что хотел бы с ней познакомиться, и что у него самые серьезные намерения. Мама не пыталась изменить свою судьбу. У выросшей в селе девушки больше страхов за свою репутацию, чем у городских, ведь нам с детства внушается, что «испорченную по молодости репутацию не исправить», «хорошее имя не купить», «„пятно“ ложиться на всю семью» и не на одно поколение будет помнить о бесчестии.

      Позорить