Райские кущи. Шпионский роман. Оксана Юрьева

Лиза тут же повернулась и, более не отвлекаясь на, так и таращащегося на нее, убогого, быстро пошла к лошади, привычным движением снова оказываясь в седле.

      Чопорные старухи в платках-убрусах, по-старинке схваченных под подбородкам, поверх вышитых, нарядных, праздничных шапочек-повойниках, выходящие с утренней службы, неодобрительно глазели на всадников, поджав сухие губы, но склоняли головы, приветствуя свою барыню. Нарочито суровые, чай после службы шли, всё под присмотром тех же старух, лица молодиц, зыркающих глазами из-под цветастых платков, уже по-новому завязанных узлом под подбородком. Зыркали, правда, более с любопытством, чем с непонятным немым укором, как старухи, склоняясь, перешептывались, кивая откровенно вслед проезжающим.

      – Что-то, барыня, не очень жалуют вас селяне, – усмехнулся в пшеничные усы Иван, – ишь, как косятся.

      Лиза спокойно улыбнулась.

      – А я никому и не пытаюсь понравиться, тем более местным селянкам. Не понятно им все, что я делаю, не понятны мои стремления, вот и косятся, а по мне – пусть болтают, главное, чтобы нос не совали, да по простоте своей душевной, не мешали.-

      Дом старосты, добротный, рубленый из больших бревен, стоял почти с краю села на очередном пригорке, на который поднялись, предварительно нырнув в явно обозначенной ложок между сельскими огородами.

      Лиза с Иваном въехали в открытые, крепкого теса, ворота двора дома старосты.

      – Ой, Петр, смотри, каких гостей бог послал! —

      Глаша стояла у ворот, и Лиза заметила, как радостно зажглись ее глаза, при виде казака, въезжающего во двор следом за барыней. Иван пытался спрятать улыбку в своих пшеничных усах, но не выдержал и расплылся, сверкая белыми зубами.

      – Петр, бог в помощь, – обратилась Лиза к шагнувшему ей навстречу молодому здоровому парню, спрыгивая с лошади.

      – Да, вот, возим сено с луга, – объяснил тот, кивая на лошадь, запряженную в большую телегу. Он с явным неодобрением глянул на зардевшуюся под короткими, но откровенными взглядами, сестру, которые бросал в ее сторону усатый казак.

      – Еремей, давно не видела тебя, – обратилась Лиза к стоящему у телеги лохматому молодому мужику с кучерявой бородой, настороженно наблюдающему из-под насупленных бровей за нежданными гостями.

      – В Петербурхе я был, на заработках, – буркнул коротко мужик.

      – А, – лишь протянула Лиза.

      – К нам он в работники устроился, на время, – пояснил подошедший Петр, вставая рядом с Лизой.

      – Иван, ты подожди меня здесь, – обратилась Лиза к Ивану. Иван лишь кивнул в ответ, и Лиза отчетливо увидела в торопливом его молчаливом ответе нескрытное желание воспользоваться оказией и остаться рядом с Глашей.

      – Елизавета Дмитриевна, пойдемте в дом, к бате. Я проведу вас.-

      Немногословный Петр был очень серьезен и важен. Еще бы – опора отца, а, в общем-то, бесхитростный парень с добродушным нравом.