Лёлишна из третьего подъезда. Лев Давыдычев

спросила Сусанна.

      – Да вот квартиру караулю, – зевая, ответил Петька. – Дрессировщика какого-то поджидаю. То ли собак, то ли куриц он дрессирует, не знаю. Мы ему комнату сдаём. В цирк бесплатно хоть каждый день ходить придётся. Тебе-то что тут надо?

      – Замечательно! Замечательно! – Сусанна даже подпрыгнула. – Что я придумала! Что я придумала!

      И, так как она была в нарядном платьице, с бантом на макушке, Петька и забыл, какая она на самом деле.

      – Заходи давай, – предложил он, – а то я один-то опять усну.

      – Что я придумала! – перепрыгнув порог, воскликнула Сусанна. – Ах, Петюнчик ты миленький! Петюшечка ты замечательная! Золотце!

      – Ты не обзывайся, а говори.

      – Петюлечка ты дорогая! Почему все считают тебя засоней? Только и слышишь: «Пара – засоня!», «Засоня – Пара!»

      – Да ну? – Петька сделал вид, что очень удивился. – Я им… – Он погрозил кулаком. И зевнул.

      – Правильно, Петюнчик! Правильно, Петюнчик! – сказала Сусанна ласково. – Ты им должен доказать, что они врут. Раз они считают тебя засоней, ты сиди и дверь не открывай. Сиди и молчи. Молчи и сиди. А потом, когда все заревут, открой дверь и скажи: «А я и не спал. Но раз вы считаете меня будто бы засоней…»

      – Попадёт, – испуганно протянул Петька.

      – А я здесь буду. С тобой. Скажу, что всё это я устроила.

      – Всё равно попадёт. Мне больше, тебе меньше.

      – Зато ты всех проучишь! Не будут тебя больше засоней дразнить! Уважать тебя будут, Петюлечка бесценная!

      – Подумать надо…

      И тут раздался стук в дверь.

      – Не открывай, не открывай, не открывай! – шептала Сусанна, цепко держа Петьку за руку.

      В дверь колотилось кулаков шесть – не меньше.

      – Попадёт, попадёт, попадёт! – шептал Петька.

      – Не открывай, не открывай, не открывай…

      – Попадёт, попадёт, попадёт…

      Вдруг – тишина. Тишина – вдруг.

      – Ломать будут, – всхлипнув, сказал Петька. Он и в спокойной-то обстановке всегда туго соображал, а сейчас вообще понять не мог, что происходит. – Ломать будут! – жалобно повторил он. – Попадёт…

      – Иди, – Сусанна подтолкнула его к дверям, – скажи им…

      Он, хныкая, направился в коридор, остановился у дверей и заревел во весь голос.

      Но было уже поздно.

      Замок взломали.

      Дверь открылась.

      – Засоня! – сказал отец и дал ему подзатыльник.

      – Жизни моей больше нет! – сказала бабушка.

      – Это не я! – с рёвом ответил Петька. – Не мне по затылку надо, а Сусанне! Она меня за руку держала! Дверь не давала открывать! Можете проверить! Можете у неё спросить! Тут она! Сама обо всём расскажет! Вобла несчастная! Селёдка недожаренная!

      Обыскали всю квартиру. Даже на балкон выглянули. Злой девчонки нигде не было. Ни-где! Ис-па-ри-лась! У-ле-ту-чи-лась!

      Пришлось Петьке отвечать одному. И за то, что засоня, и за то, что соврал насчёт Сусанны.

      Но он не плакал.

      Он думал о том, куда могла деться злая девчонка.

      А попало ему здорово. Так попало, что я даже не буду