Евгений Онегин. Александр Сергеевич Пушкин

жизни нашей для него

      Была заманчивой загадкой,

      Над ней он голову ломал

      И чудеса подозревал.

VIII

      Он верил, что душа родная

      Соединиться с ним должна,

      Что, безотрадно изнывая,

      Его вседневно ждёт она;

      Он верил, что друзья готовы

      За честь его приять оковы,

      И что не дрогнет их рука

      Разбить сосуд клеветника;

      Что есть избранные судьбами,

      Людей священные друзья;

      Что их бессмертная семья

      Неотразимыми лучами

      Когда-нибудь нас озарит

      И мир блаженством одарит.

IX

      Негодованье, сожаленье,

      Ко благу чистая любовь

      И славы сладкое мученье

      В нём рано волновали кровь.

      Он с лирой странствовал на свете;

      Под небом Шиллера и Гёте

      Их поэтическим огнём

      Душа воспламенилась в нём.

      И муз возвышенных искусства,

      Счастливец, он не постыдил;

      Он в песнях гордо сохранил

      Всегда возвышенные чувства,

      Порывы девственной мечты

      И прелесть важной простоты.

X

      Он пел любовь, любви послушный,

      И песнь его была ясна,

      Как мысли девы простодушной,

      Как сон младенца, как луна

      В пустынях неба безмятежных,

      Богиня тайн и вздохов нежных.

      Он пел разлуку и печаль,

      И нечто, и туманну даль,

      И романтические розы;

      Он пел те дальные страны,

      Где долго в лоно тишины

      Лились его живые слёзы;

      Он пел поблеклый жизни цвет

      Без малого в осьмнадцать лет.

XI

      В пустыне, где один Евгений

      Мог оценить его дары,

      Господ соседственных селений

      Ему не нравились пиры;

      Бежал он их беседы шумной.

      Их разговор благоразумный

      О сенокосе, о вине,

      О псарне, о своей родне,

      Конечно, не блистал ни чувством,

      Ни поэтическим огнём,

      Ни остротою, ни умом,

      Ни общежития искусством;

      Но разговор их милых жён

      Гораздо меньше был умён.

XII

      Богат, хорош собою, Ленский

      Везде был принят как жених;

      Таков обычай деревенский;

      Все дочек прочили своих

      За полурусского соседа;

      Взойдёт ли он, тотчас беседа

      Заводит слово стороной

      О скуке жизни холостой;

      Зовут соседа к самовару,

      А Дуня разливает чай,

      Ей шепчут: «Дуня, примечай!»

      Потом приносят и гитару:

      И запищит она (Бог мой!):

      Приди в чертог ко мне златой!..[12]

XIII

      Но Ленский, не имев, конечно,

      Охоты узы брака несть,

      С Онегиным желал сердечно

      Знакомство покороче свесть.

      Они сошлись. Волна и камень,

      Стихи и проза, лёд и пламень

      Не столь различны меж собой.

      Сперва взаимной разнотой

      Они друг другу были скучны;

      Потом