Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая. Станислав Владимирович Далецкий

японцам за проигранную войну. Тогда ещё не было сплошной железки до Дальнего Востока, может потому войну и профукали япошкам, но думается мне, что генералы царские и при железной дороге умудрились бы уступить японцам.

      Нынешние-то генералы не лучше тех будут, потому и война на месте стоит. Наш полк два года уже на одном месте в Белоруссии фронт держит: мы наступать не можем, но и немцев держим и не поддаёмся врагу. Если бы войну с японцами в 1905 году выиграли, глядишь, и немец бы на нас не попёр, побоялся бы.

      Хотя, с другой стороны, кайзер немецкий, Вильгельм, приходится двоюродным братом нашему царю Николаю Второму, а царская жёнушка и вовсе немецкая принцесса – могли бы по-родственному договориться между собой и не втравливать людей в смертоубийство, но гонор оказался сильнее родственных отношений, вот и воюем больше двух лет, и миллионы людей уже погибли с обеих сторон, а война ни с места, – закончил Иван Петрович своё длинное пояснение словам солдата, что сидел рядом.

      – Вижу, не жалуете вы нашего царя-батюшку, коль такие речи про него ведёте. Не дай Бог, кто донесёт – могут наказать за крамолу.

      – Дальше фронта не пошлют, – отмахнулся Иван Петрович, – и потом, я не погаными словами поношу царя, а высказываю мнение о ненужности этой войны русскому народу – да и немцы, по слухам, тоже не хотят уже воевать – не то, что в прошлом году.

      День клонился к вечеру, заметно похолодало, за полуоткрытой дверью мелькал всё тот же лес в болотах, и солдаты растопили буржуйку, чтобы спать в тепле, поскольку снаружи вагона замелькали пушистые хлопья снега.

      К исходу седьмого дня пути эшелон пересёк реку Иртыш и втянулся на подъездные пути Омской товарной станции. Иван Петрович простился с попутчиками и пошёл к коменданту вокзала справиться о своём дальнейшем действии.

      Комендант, просмотрев предписание, указал, что училище прапорщиков находится в версте от вокзала на берегу Иртыша, если двигаться по центральной городской улице.

      Не мешкая, Иван Петрович направился к училищу и через полчаса предъявлял свои документы дежурному офицеру, поскольку канцелярия уже закрылась. Офицер направил солдата в казарму на ночлег, наказав завтра прийти в канцелярию и оформиться по всем правилам.

      Иван Петрович пошёл в казарму, расположился на свободной койке, что ему указал дневальный, разделся, лег и сразу уснул: в дороге он спал плохо под стук колёс, и потому чувствовал себя усталым и разбитым.

      Утром, вскочив с кровати по сигналу «подъём», Иван Петрович обнаружил, что ночью выпал снег, который укрыл белым покрывалом всё вокруг, – хотя вчера ещё солнце светило по-летнему, было тепло и ничто не предвещало приближения зимы: к таким, сибирским, изменениям погоды ему предстояло привыкать и в дальнейшем.

      Позавтракав вместе с другими курсантами, Иван Петрович пошел в канцелярию оформляться о своем прибытии в школу прапорщиков.

      Начальник канцелярии, посмотрев документы, передал их работнице канцелярии: девушке лет двадцати по имени