Я – легенда (сборник). Ричард Матесон

гипотеза может объяснить фантастические темпы чумы, то, что количество ее жертв росло в геометрической прогрессии.

      Невилл отпихнул чашку с кофе. Его мозг развивал одновременно дюжину различных идей.

      К эпидемии были причастны мухи и москиты. Они разносили болезнь, позволив ей буквально облететь весь мир.

      Да, бактерии объясняют многое: то, что днем вампиры не выходят наружу. Микробы вводят их в кому, чтобы уберечься от солнечных лучей.

      Новая мысль: а что, если именно бактериям обязан своей силой настоящий вампир?

      По его спине пробежала дрожь. Возможно ли, чтобы один и тот же микроб убивал живых и давал энергию мертвым?

      Он должен это узнать! Невилл вскочил со стула и чуть не выбежал из дома. Но в последний момент с нервным смешком попятился от двери.

      «Господи ты боже мой, – подумал он, – я что, спятил? Ночь на дворе».

      Он ухмыльнулся и стал беспокойно мерить шагами гостиную.

      Могут ли бактерии объяснить прочее? Например, эффект вбивания кольев? Невилл изо всех сил попытался всунуть его в прокрустово ложе бактериальной теории.

      «Давай, жми!» – нетерпеливо покрикивал он на свой разум.

      Но ему ничего не приходило в голову, кроме того, что колья вызывают кровотечение, а это не объясняет случая с той женщиной. И сердце здесь ни при чем…

      Он выбросил эту проблему из головы, боясь, что его новорожденная теория начнет разваливаться раньше, чем он успеет ее развить.

      Ну а крест? Нет, этого бактериями не объяснишь. Земля… тоже нет ответа. Текучая вода, зеркала, чеснок…

      Роберт Невилл почувствовал, что безудержно дрожит, и ему захотелось громко разрыдаться, чтобы остановить ту взбесившуюся лошадь, в которую превратился его мозг. Он должен хоть до чего-нибудь додуматься!

      «Будь все проклято! – вскричал он про себя. – Я не упущу ключ к разгадке».

      Он заставил себя сесть. Дрожащий и неподвижный, он методически опустошал свое сознание, пока не пришло успокоение.

      «Господи, – подумал он наконец, – что же со мной творится? Меня озарила идея, а я бешусь, потому что она объясняет не все нюансы. Идея, существующая лишь одну минуту. Похоже, я схожу с ума».

      Теперь Невилл вспомнил про коктейль – ему требовалось выпить. Он поднял стакан, но тот затрясся в руке.

      «Ладно, малыш, – попробовал он сам себя отвлечь, – успокойся и больше не плачь. К нам едет Санта-Клаус, у него за плечами мешок, в мешке – разгадки всех загадок. Ты больше не будешь чокнутым Робинзоном Крузо, прикованным за ногу к острову ночи в океанах смерти».

      Невилл сам расхохотался над этой фразой, и напряжение как рукой сняло.

      «Красочно и изящно», – подумал он.

      Последний на свете человек оказался гениальным журналистом, не хуже Эдгара Геста.

      «Ну ладно, – приказал он себе, – теперь баиньки. Нечего рваться с цепи, да еще в двадцати разных направлениях одновременно. Это больше не для тебя – ты даже со своими эмоциями управиться не можешь».

      Первый шаг – раздобыть микроскоп.

      «Это первый