Старинные миньятюры. Александр Казимиров

Иди домой! Домой, говорю, иди, стерва гулящая!

      Старушка с радостью бы загрызла обидчика, но понимала утопичность мечты – тот слишком высоко забрался. Неожиданно двери парадной распахнулись. Жертва сама вышла на крыльцо.

      – К ноге! – ласково приказала она и потрепала по голове одичавшую старушку.

      От такой выходки та потеряла агрессивную прыть и облобызала сапоги мужа-удочерителя.

      Брачную ночь Герман Оттович решил не откладывать.

      – Ну что, половинка моя, сольемся в единое целое?!

      Перевозбужденный Пенис кряхтел, сопел, покрывался потом. Старушка, наоборот, не подавала признаков жизни. Впервые за много лет в нее вошла стрела Купидона, отчего бабка чувствовала себя погибшей от счастья. Она лежала в позе изображенного великим Леонардо человека и размышляла о переменах в судьбе: «Судя по фамилии, прибалт или немец. Буду теперь баронессой! Прислугу заведу…»

      С утра старушку мутило. «Залетела! Залетела, безмозглая дура!» – ругала она свою неосмотрительность. Беременность, к счастью, длилась недолго. К субботе бесцеремонно взятая замуж бабка раздулась, а в воскресенье лопнула. Взрывной волной Германа Оттовича сбросило с кровати и слегка контузило. Очнулся он от чьих-то рыданий. Из развороченного чрева супруги выглядывал махонький старичок с нержавеющими зубами. Он с рёвом наматывал на руку осклизлые кишки. «Неужто стал отцом? – удивился Пенис. – Назову-ка я сынишку Анусом. Пусть помучается с мое. Страдания закаляют!» Вслух же сказал:

      – У тебя хорошие корни, мой мальчик: глубоко в историю войдут. Хрен выдернешь!

      Мертвую старуху Пенис выволок из дома и бросил на заднем дворе.

      Через день после рождения Анус с печалью смотрел в окно. Хандрила и заливалась слезами осень, вороны и юркие синицы шустро клевали труп мамаши. «Жизнь – вещь бесполезная. Конец предрешен, смысла нет. Что делать? Жить себе в радость? А если и радости нет? Тогда, как в поговорке: хорошо, что у соседа корова сдохла. Еще лучше, если ее отравил ты!» – минорная думка щекотала извилины новорожденного старичка.

      – О чем грустишь? – спросил его отец и тут же пожалел.

      Отравленный мудростью сына, Пенис обмяк и испустил дух. Анус хотел похоронить его рядом с матерью, но папаша оказался неприподъемным. Пришлось сжечь его в камине. И на дровах экономия, и никаких внезапно объявившихся родственников. А те непременно объявятся, когда речь зайдет о дележе имущества.

      Примечания

      1

      Ничто не вечно под луной

      2

      Я умираю от голода!