Остров, где восходит солнце. Дарья Светлова

юмора, и ответ было легко предсказать.

      – И это как раз то, что надо, – сказала она, от души хохотнув местом, спрятанным под пышной грудью. – И ко мне мышка заглянула. С дружеским визитом.

      – Одна? Жди пополнения. Я обнаружила в кладовке на кухне маленькую мышку-малышку. Они успешно размножаются.

      Мыши проигнорировали и генеральную уборку кладовки от Дашки, и мышеловку с сыром от Генри. Ешьте сами, сказали они. Ставить мышеловку в комнату Дашка отказалась. Слишком жестоко.

      – А что вы хотите, – ухмыльнулся Демидыч. – Если бы я был мышь. А в доме был бы хлеб. Я бы не просто вежливо откусил. Я бы утащил с собой всю пачку!

      Передислокация продуктового запаса в свежеубранную кладовку не помогла. Мыши приходили ночью и развлекались тем, что лазили по пустым стеллажным полкам, оставляя после себя мелкие черные какашки. Генри пообещал хитрую липкую бумагу производства Индонезии, к которой мыши бы прилипли, но за бумагой нужно было ехать, и это было свыше Генриных сил. Тиморский климат не располагал к активным действиям.

      – Так что жди в гости всю мышиную семью, – сказала Дашка австралийке. – И купи игрушек каких, чтобы детям не скучно было.

      Последняя фраза была в духе англоговорящего юмора.

      Диана хохотнула еще раз и решительно отправилась к Рите за мышиным ядом.

      – Ты видела? Ночью кто—то мышь завалил, – принес благую весть Демидыч.

      Дашке утром было ни до благих вестей, ни до вестей вообще. Как только Демидыч уходил ковыряться в мотоцикле, у нее появлялась возможность поспать как полагается – поперек кровати, широко раскинув руки и ноги. Ночью ей отводилась меньшая половина кровати около стены. Спать на ней можно было только солдатиком.

      – Так это она яду съела, – не подумав, сообщила Дашка.

      – Какого яду?

      – К соседке нашей, Диане, тоже мыши приходили. Она корм с ядом под кровать положила.

      – А яд откуда?

      – Так Рита дала.

      – Дураки вы все, – обиделся Демидыч и, хлопнув дверью, вышел из комнаты.

      Мышиный конфликт перерастал в гендерный. Против мыши и за чистоту выступали Дашка, Диана и лучшая часть Риты. За мышь и против насилия были Демидыч и неясного рода занятий старикашка из комнаты рядом с баром. К старикашке мыши не заходили, поскольку из еды у него были только макароны рамен быстрого приготовления. Владелец отеля Генри был среди колеблющихся, он умом понимал, что мыши не есть хорошо, но делать что-то было очень сильно лень.

      Потеряв одну товарку, мыши на время затаились. Одна из них перебралась из-под кровати в мужскую половину комнаты, где Демидыч хранил всякий хлам – от собственных шмоток до мотоциклетных шин. Вторая упорхнула на кухню и испытывала терпение антимышино настроенных граждан тем, что их глазах перебегала с одной стороны стола на другую, а оттуда ныряла под газовые баллоны. Мышиный мировой рекорд или акция