Столпы общества. Генрик Ибсен

хоть один судохозяин, который пошел бы на такое дело? Ни одного, ни одного!.. (Увидав Улафа.) Ну, слава богу, цел!..

      С улицы вбегает в сад Улаф с удочкой в руке.

      Улаф (еще из сада). Дядя Хильмар, я был внизу и видел пароход.

      Берник. Ты опять был на пристани?

      Улаф. Нет, только катался на лодке. Вообрази, дядя, высадился целый цирк с лошадьми и зверями. И там было столько пассажиров!

      Фру Руммель. Наконец-то мы дождались цирка!

      Рёрлун. Мы?.. Я, однако…

      Фру Руммель. Ну, конечно, не мы, а…

      Дина. Мне бы очень хотелось посмотреть цирк.

      Улаф. И мне тоже.

      Хильмар. Глупая ты голова! Что там смотреть? Одна дрессировка. Другое дело, когда гаучо мчится через пампасы на своем огневом мустанге! Ну, да в таких городишках…

      Улаф (теребя Марту за руку). Тетя Марта, смотри, смотри, вон они!

      Фру Холт. Ей-богу, они!

      Фру Люнге. У, какие противные! Множество пассажиров и толпа горожан проходят по улице.

      Фру Руммель. Кажется, изрядные паяцы. Посмотрите, фру Холт, на эту, в сером платье: тащит на спине саквояж!

      Фру Холт. Скажите! Надела его на ручку зонтика! Верно, мадам директорша.

      Фру Руммель. А вон, верно, и сам директор… тот, с бородой. Настоящий разбойник с виду. Не гляди на него, Хильда!

      Фру Холт. И ты тоже, Нетта!

      Улаф. Мама, директор кланяется нам!

      Берник. Что?

      Бетти. Что ты говоришь, Улаф?

      Фру Руммель. Ей-богу, и эта женщина кланяется!

      Берник. Это уж из рук вон!

      Марта (невольно вскрикивая). А!..

      Бетти. Что с тобой, Марта?

      Марта. Ничего, мне показалось только…

      Улаф (вне себя от радости). Глядите, глядите! Вот и остальные с лошадьми и зверями, а вон и американцы! Все матросы с «Индианки».

      Слышится «Jankee Doodle» с аккомпанементом кларнета и барабана.

      Хильмар (затыкая уши). Ух, ух, ух!

      Рёрлун. Я полагаю, не ретироваться ли нам немного, сударыни? Это не по нашей части. Займемся опять нашей работой.

      Бетти. Не задернуть ли занавеси?

      Рёрлун. Да, да; я и сам думал.

      Дамы садятся к столу. Рёрлун затворяет двери на террасу и задергивает занавеси как на стеклянных дверях, так и на окнах; комната погружается в полумрак.

      Улаф (заглядывая за занавеску). Мама, директорская мадам моет себе лицо у фонтана.

      Бетти. Как? Прямо на площади?

      Фру Руммель. Среди бела дня!

      Хильмар. Ну, странствуй я в пустыне и попадись мне водоем, я бы тоже не задумался… Ух, этот ужасный кларнет!

      Рёрлун. Полиция имела бы полное основание вмешаться.

      Берник. Ну, к иностранцам нельзя быть слишком строгими; у этого народа нет врожденного чувства приличия, которое держит нас в должных границах. Пусть их безобразничают. Нам-то что? Все эти вольности, противные обычаям и добрым нравам, к счастью, чужды нашему обществу, если можно так выразиться… Это еще что?!

      Посторонняя