Киллер. Павел Астахов

клубе, – начал Виталий. – В июне этого года прошло его шестьдесят третье ежегодное заседание, в ходе которого рассматривалась одна из ключевых проблем современности: разработка механизмов глобального управления.

      – Это не секрет, – заметил Кольцов, когда его помощник по безопасности сделал паузу. – Заседания этой организации всегда проводились в режиме строжайшей секретности, отчего в обществе и возникло мнение, что Бильдебергский клуб, по сути, тайно управляет миром.

      – Несмотря на закрытость конференции, список присутствующих, темы, обсуждавшиеся на ней, и суть состоявшихся дискуссий определить было не так уж и сложно, – сказал Фрай. – Кроме европейской стратегии, ИГИЛ и прочей шелухи наподобие долгов Греции, был затронут вопрос украинского конфликта и, как следствие, взаимных санкций, антироссийских и наших по отношению к Западу.

      – Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь, – сказал Василий Николаевич.

      – В этом контексте после традиционного упоминания о российском президенте прозвучало твое имя, – негромко проговорил Виталий. – Не спрашивай, как мне это стало известно. Учитывая, с какой активностью наше министерство ввязалось в эту экономическую войну, я удивлен, что ты еще сидишь в своем кресле. Василий Николаевич, ты сам знаешь, сколько потеряла Европа после того, как твое ведомство вышло с инициативой запретить импорт продовольственных товаров. Я уж молчу о том, какое количество рабочих мест было потеряно из-за этого.

      – Складывается такое ощущение, что ты вынуждаешь меня искать слова оправдания. – Кольцов удивленно вскинул брови. – Так я тебе скажу вот что. Наш президент – достаточно лояльный и терпеливый человек. Иначе…

      – Иначе список товаров, запрещенных к ввозу в Россию, пополнялся бы ежедневно, да? – договорил за него Фрай.

      – И не только это, – спокойно ответил министр, откинулся на спинку кресла и добавил: – Нельзя сидеть с умным лицом и подставлять по очереди щеки для оплеух, как того требует Библия. Ответ не может быть чисто символическим. Наши оппоненты должны уяснить, что не мы начали это противостояние, которое при любых раскладах ведет в тупик.

      – Я не политик, Василий, а всего лишь твой помощник по безопасности, – сказал Фрай.

      – А еще ты мой сослуживец, – напомнил Кольцов, а потом добавил уже тише: – И надежный друг. Я не ошибаюсь?

      Виталий качнул головой. Вид у него был задумчивый.

      – Раз уж пошел разговор начистоту, то у меня есть пара советов для тебя, Василий.

      – Конечно, говори. Я ценю твою точку зрения.

      – Не сочти меня за бюрократа, но иногда тебе нужно сбавить обороты. Ты… – Фрай помедлил, подбирая слова. – Ты как машина, которая летит по трассе без передышки. Причем на предельной скорости. Двигатель ведь беречь надо. Отдохни. Осмотрись. Не нужно надрыва. Все и так видят, что ты не ради себя жилы рвешь. Ты когда с работы домой уходишь?

      Кольцов на мгновение растерялся.

      – Не ранее десяти вечера, я проверял, – сказал Виталий. – А у тебя семья, детвора дома папку ждет!

      При упоминании