Избранное. Юрий Саваровский

можно им, то почему я хуже?

      И разгулялась повсеместно смерть

      И затянула узел зла потуже.

      Как это зло вовек искоренить?

      Оно в крови и вскормлено кровями.

      Зерно добра лишь стоит породить —

      Мгновенно зарастает сорняками.

      2001 г.

      Ночь в деревне

      Деревня, ночь, и кваканье лягушек,

      Ночной фонарь чуть освещает пруд,

      Да отплеск фар от редких легковушек

      Выбеливает листьев изумруд.

      Гляжу в окно: журавль у колодца,

      На сером небе ни одной звезды,

      На взгорье мерин в темноте пасётся,

      Освободившись от дневной узды.

      Под сенью лип припрятались избушки,

      В них света нет, деревня спит давно.

      Висячий рельс тревожной колотушки

      Напоминает старое кино.

      И первобытность деревенской ночи

      Зажала душу обручем тоски.

      Как гулко сердце в немоте клокочет,

      Как бьётся кровь горячая в виски.

      Август 2000 г.

      Всё нормально

      Дождь прошёл, и радуга повисла,

      Засверкали глянцем тополя.

      Жизнь моя, напрасно ты прокисла,

      И напрасно потерялся я.

      Горизонт от туч освободился,

      Заиграл весельем неба шёлк.

      Что ж ты отчужденьем оградился

      И в себя безвременно ушёл?

      Встрепенулись ветки краснотала,

      Заплясали в зеркале реки.

      Вытряси с души своей усталость

      И себя на дело обреки.

      Ветерок замолк на перепутье,

      Он уже шарахаться устал.

      Всё нормально, и по самой сути,

      Ты ещё ни в чём не опоздал.

      2001 г.

      Деревни

      Российская святая глухомань,

      Мир чистоты и мир уединенья,

      Там мятный дух от деревенских бань

      Твоей душе даёт успокоенье.

      Там в буйстве красок полевых цветов

      Гудят шмели и мельтешат стрекозы,

      Преобладанье северных ветров

      И по зиме трескучие морозы.

      Давно к селу дорога заросла

      И покосились древние избушки,

      Одна лишь треть осталась от села

      И в этой третьи лишь одни старушки.

      Деревня запустения молчит,

      Никто молчанье то не нарушает,

      Лишь иногда, сердит и нарочит,

      Собачий лай округу оглашает.

      У деревень судьба предрешена,

      Их время за ненадобностью рушит.

      Настоянная зноем тишина

      Закладывает, как в полёте, уши.

      Который год, и всё в последний раз,

      Я вижу их, они подобны раю,

      Века ушли, и вот уже при нас

      Они с покорством тихо умирают.

      Июль 1996 г.

      На погосте

      С дождями октября меня терзает грусть,

      Блажит душа и замирает сердце.

      Как в бездорожье заплутала Русь,

      Так вот и я, куда не знаю деться.

      Умом я понимаю, что ничем

      Я воскресить веселие не в силе.

      О,