Покаяние «Иуды». Ахмет Хатаев

и он, продолжая высказывать угрозы в адрес своего обидчика, вернулся к себе.

      Виктор, проводив Слюнявого взглядом с деланной улыбкой на лице, вполголоса произнес, обращаясь к Эди:

      – Я его не боюсь, просто не хочу никакого бодания, это не мой конек, я действую тоньше, и этот шаромыга[46], корчащий из себя фартового вора, вскоре на себе почувствует мой метод воздействия, мне только нужно будет кое с кем переговорить.

      – Если вы против боданий, зачем надо было обострять ситуацию? – отреагировал Эди, который также обратил внимание на то, что Виктор быстро вернулся с допроса.

      – Я не был у следователя, меня вызывал Справедливый, который толковал с тобой на прогулке, – произнес Виктор, наблюдая за тем, как Эди отнесется к его словам.

      – Так надо было об этом сказать Слюнявому, и он не лез бы к вам с угрозами, а то создали себе проблему на ровном месте, ведь он и на самом деле может ударить, так что теперь ждите от него пакостей, – заметил Эди, улыбаясь.

      – С ним я как-нибудь разберусь, а вот тебя ждут серьезные неприятности, – прошептал Виктор, наклонившись к Эди.

      – Куда уж серьезнее, я и так ни за что, ни про что наказан под завязку этой камерой, – отшутился Эди.

      – Ты не смейся, Справедливый сказал, что тебе нужно быть осторожным, так как надзиратели задумали тебе сегодня темную устроить.

      – Им что, больше делать нечего, как мне темную устраивать?

      – Это из-за инкассатора, которого ты завалил, он приходился родственником одному из них.

      – Откуда они могут знать, кто кого убил, не страшите, такого не может быть, чтобы ни с того, ни с сего темную устроили, – спокойно произнес Эди не столько для Виктора, сколько для операторов слухового контроля.

      – Бывает, и тебе это, наверняка, должно быть известно. Вспомни, как тебя задерживали, как хотели избить в обезьяннике.

      – Вообще-то, да, но откуда вам об этом известно? – удивленно спросил Эди.

      – Откуда, откуда? Я тебе говорил, что у меня есть связи и в милиции, и среди блатных. Так что мне многое известно.

      – Вот теперь начинаю верить тому, что вы говорили, а то мало ли ловких парней в изоляторе околачивается.

      – Вот и хорошо, – широко улыбнулся Виктор. – Это приятно будет узнать и Справедливому. Ну а что касается того надзирателя, он мне лично сказал, что его родственника ты замочил, и потому будет темная.

      – Что еще хорошего ваши приятели сказали? – спросил Эди, присаживаясь на койке.

      – А того, что сказал, разве мало? – произнес Виктор, удивленно глянув ему в глаза.

      – Мало, Виктор, мало, утром же наобещал целый короб, а тут только про темную, советы пахана и ни слова об облегчении участи.

      – Еще он дал понять, что у него в отношении тебя есть планы. Да, о нашем утреннем разговоре не говори ему, а то он может что-то не так понять.

      – Не буду, если оставите попытки играть со мной в прятки. И еще, имей в виду, я не Слюнявый – бью без предупреждения.

      – Усек, но будь уверен, я не отказался от своих утренних слов, у меня

46

Шаромыга – человек, который любит поживиться за чужой счет, в данном случае жулик.