Пятый всадник. Александр Харыбин

всего подошло, сидящий кивнул на стул за столом напротив себя и произнес:

      – Старший оперуполномоченный капитан Баринов, – представился он, обращаясь ко мне. Я выдавил в ответ что-то типа «очень приятно» и сел на предложенное место.

      Упырь пододвинул стул от соседнего стола с явным намерением расположиться здесь на все время беседы. Этот факт сразу вызвал неприятные эмоции, хотя я и не смог бы объяснить – почему.

      Оказалось, что я не одинок в своей неприязни. Лицо Баринова еле уловимо сморщилось.

      – Алексей, ты бы сходил в дежурку, а я бы здесь сам поработал.

      Упырь что-то буркнул, но встал и направился к выходу.

      – Точно! Совсем забыл! Толик же хотел со мной о чем-то побазарить, – последнее он выдал уже на ходу, явно с целью попытаться сохранить лицо передо мной. Я только усмехнулся про себя: его желание замаскировать унижение было видно невооруженным глазом. В момент, когда за Упырем закрылась дверь, почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение.

      После ухода Упыря Баринов некоторое время что-то писал у себя в бумагах. От нечего делать я стал осматриваться в кабинете. Ничего особенного. На каждом из столов по древнему монитору. Карта Москвы на стене. Стеллаж с книгами и папками за стеклом.

      Наконец, взгляд уперся в листок, приколотый кнопкой к стене, с отпечатанным на нем десятком афоризмов уголовно-милицейского характера. Один из них привлек внимание. «На каждого профессионала всегда найдется один любитель». Интересно, что имел в виду автор? Начал было строить догадки на эту тему, но тут ход моих мыслей прервал обращенный ко мне вопрос.

      – Ну, рассказывай – чего это тебе твоя жена так надоела? – вопрос ввел меня в замешательство. Значит, они правда думают, что это я сам убил мою Машуню? Несколько секунд от растерянности не мог ничего ответить. Похоже, капитан Баринов это молчание воспринял по-своему, как признание мною своей вины, и тут же безо всякой паузы продолжил:

      – Объясни мне, пожалуйста, такую вещь, – с этими словами он достал из ящика стола какой-то предмет в прозрачном полиэтиленовом пакете и положил его на стол передо мной, – откуда это могло оказаться у тебя в квартире?

      Я пригляделся и узнал в этом предмете женскую кожаную сумочку. Ту самую, непонятно откуда взявшуюся, которую милиция нашла у нас дома. Покачал головой.

      – Я эту сумку вижу во второй раз в жизни, а первый был, когда ваши люди ее нашли у нас в квартире. У моей жены эту сумку я никогда не видел, и как она у нас оказалась – не знаю. А жену свою я не убивал.

      Все это произнес ровно, практически без интонации, так как эмоций уже не осталось. Я как бы разделился на нескольких человек. Один автоматически выполнял необходимые действия и отвечал на вопросы, а другой со стороны наблюдал за всем этим, как за ходом какого-то спектакля. Я заметил, что во время моей короткой речи у Баринова в глазах на миг вспыхнул и тут же погас огонек то ли гнева, то ли раздражения. Не нравится тебе? Конечно, тебе проще выбить признание из невиновного – и дело