Христос и карма. Возможен ли компромисс?. Франсуа Брюн

что именно она заслужила, и как воспользовалась дарованным, пусть даже и даровано-то было всего ничего, только трудные и безнадежные условия. Подлинный характер нашей человечности предполагает наличие у души сложносоставного прошлого, и, следовательно, такого же будущего»[73].

      Если мы примем закон кармы с его неизбежным следствием – реинкарнацией, тогда, по всей видимости, хаос исчезнет и все наполнится смыслом, своим собственным смыслом. Именно этот момент и делает столь соблазнительно привлекательной всю доктрину: «Самые существенные и необходимые ключевые идеи лежат именно здесь, в теории кармы. И прежде всего, это уверенность, это твердая почва под ногами, на которую не страшно ступить, уверенность в том, что и в умственном и в моральном мире, также как и в физической вселенной, нет места хаосу, всем заправляет не непредвиденный случай или слепая вероятность, но управляемая Энергия, и она работает, она утверждает свою волю: законом, строго очерченными отношениями, правильной последовательностью, точной связью причин и следствий… И это не только устанавливает жизнь на незыблемое основание закона, но и, устранив анархию, открывает нам путь к большей свободе»[74].

      Великий духовный учитель и основатель Ауровиля оказывается в этом вопросе наследником древней традиции. Рамакришна (1838–1886) выражался в том же духе:

      «Пока человек пребывает в неведении, то есть, пока он не воплотил в себе Бога, ему придется снова и снова рождаться на земле. Но тот, кто достиг озарения, уже не должен возвращаться, ни в этот мир, ни в какую иную сферу […] Воистину, говорю вам, пока мы не воплотим в себе Бога, нам придется вращаться, как глине в руках горшечника, то есть снова и снова рождаться на этой земле»[75].

      На борту одни хозяева, но они там одни

      И все это ведет к колоссальному одиночеству. Мы одни в ответе за свою жизнь, за самих себя. Акцент, правда, сделан не на одиночестве, а на ответственности, но из такой ответственности неизбежно вытекает одиночество: «Во мне самом семя всего моего творения. Я сам сделался всем тем, чем являюсь сейчас, благодаря прошлым идеям и поступкам моей души, ее внешней и внутренней карме; и я сам могу приуготовить все, чем хочу стать, благодаря идеям и поступкам моей души в настоящем и в будущем»[76].

      Такая тенденция появляется довольно рано, как только начинает формироваться концепция мира и нашего предназначения, то есть, уже в Упанишадах[77]. Единственный путь, на котором можно достичь освобождения, то есть избежать адского круговорота рождения и смерти, это отрешенность. Всего остального: молитв, жертвоприношений, добрых поступков – недостаточно. В лучшем случае, всем этим вы добьетесь лишь счастья (очень мимолетного, к тому же) перед новым рождением. Но подлинного и окончательного освобождения можно достичь лишь отрешенностью, то есть путем одиночества. Французский монах Анри Лё Со, ставший Свами Абхишиктанандой, четко очертил этот путь:

      «Даже воздаяния и радости иного мира

73

Ibid., p. 50–51.

74

Ibid., p. 74.

75

L’Enseignement de Ramakrishna (Albin Michel, collection «Spiritualités vivantes», 1949, p. 28).

76

Sri Aurobindo. Renaissance et karma (op. cit., p. 75).

77

Они возникают между 1000 и 500 гг. до н. э., важнейшие из них до 800 г. до н. э.