Сорвиголова: Человек без страха. Пол Крилли

фыркает.

      – Никакой я не особенный. Я вообще никто.

      – Вот как? Ты уверен? – Стик говорит спокойно, но Мэтт чувствует в его голосе напряжение.

      Он словно кобра, готовая в любой момент ужалить.

      – Я слепой. Чего во мне особенного?

      – Думаешь, слепота тебе помешает? По-твоему, слепые ничего не могут добиться?

      – Да нет, просто…

      – Просто тебе себя жалко. Пацан, кончай. Не хватало мне еще с этим возиться.

      Мэтт начинает злиться. Да что этот мужик о себе возомнил? Попробовал бы он поставить себя на его место!

      – Я чувствую, как от твоей кожи пошел жар, – тихо говорит Стик. – Советую тебе хорошенько выбирать слова, прежде чем сказать что-то еще.

      Он чувствует, как от его кожи идет жар? Мэтт останавливается.

      – Вы что, тоже слепой?

      – С рождения. Так что я знаю, о чем говорю. И знаю, что тебе приходится выносить. Но вот какое дело – мне на все это плевать.

      Несколько минут они идут молча, слушая лишь городской шум.

      – Куда вы меня ведете? – спрашивает Мэтт наконец.

      – Никуда. Просто хочу кое-что показать.

      – Что?

      – Увидишь. Ну, или не увидишь. – Мэтт снова слышит смешок и понимает, что смеются над ним.

      Они приходят к подвалу старого заброшенного здания. Мэтт останавливается у входа. Стик не отходит от него ни на шаг.

      – Туда я с вами не пойду, – категорически заявляет Мэтт.

      – Почему это?

      – А вдруг вы маньяк?

      – Можно и так сказать.

      – «Можно и так сказать»?

      – Ага. Но это не значит, что я собираюсь тебе навредить.

      – Не слишком убедительно.

      – Я и не собирался тебя убеждать. Здесь у меня тренировочный зал, где ты будешь тренироваться.

      Мэтт недоверчиво вздергивает брови.

      – Тренироваться? Зачем?

      – Чтобы драться. Чтобы стать воином.

      – Воином, ну-ну. И зачем мне им становиться?

      Лицо Стика внезапно оказывается в считанных миллиметрах от его собственного. Мэтт чувствует запах апельсинов и корицы.

      – Хочешь и дальше убегать и прятаться?

      – Н-нет.

      – Ты больше не маленький мальчик, ясно? Если хочешь мне пригодиться, придется тренироваться!

      – Не понимаю, зачем я вам? Чего вы от меня хотите?

      – Не могу сказать. Еще рано.

      – Вот как? Это что же получается: какой-то незнакомец следил за мной, несовершеннолетним школьником, чтобы заманить в заброшенное здание и там превратить в волшебного воина?

      – Про волшебство я ничего не говорил. В драке нет ничего волшебного.

      – Да и ладно. Мой ответ «нет».

      – Не валяй дурака.

      – Я серьезно. Дальше я с вами не пойду.

      Мэтт напрягается в ожидании нового удара по голове, но его не следует. Слышно лишь, как Стик вздыхает.

      – Послушай, я не собираюсь с тобой сюсюкаться. Когда будешь готов извиниться – приходи, я буду здесь.

      – За что мне извиняться?

      – За то, что потратил мое время. Я думал, что ты готов, но оказался