Пособие по укрощению маленьких вредин. Агрессия. Упрямство. Озорство. Ю. В. Щербинина

что создание и использование секретных языков – естественная потребность шести-девятилетних. Причём если мальчики больше любят коды и шифры, то девочки предпочитают тайноречие[1].

      Иногда секретный язык представляется детьми как принадлежащий животным либо сказочным существам (например, эльфам), но чаще – как исключительно «своё» средство общения, способ коммуникации со сверстниками. Ребятишки изобретают отдельные «непонятные» слова и целые речения, многие из которых основаны на использовании дополнительных слогов, искусственной вставки (т. н. «утка́»)[2] или произвольном комбинировании звуков.

      «И вдруг Лассе говорит Улле:

      – Петрушка сальдо бум-бум.

      А Улле отвечает ему:

      – Колифинк, колифинк.

      И Боссе тоже говорит:

      – Мойси дойси филибум арарат.

      Мы, конечно, спросили, что это такое, и Лассе сказал, что это особый язык, который понимают только мальчики».

      (Астрид Линдгрен «Мы все из Бюллербю»)

      Тайноречие – своего рода защитная «наноплёнка», делающая хрупкий мир детства непроницаемым для вторжения взрослых с их цинизмом и рациональностью, назиданиями и нотациями. Кроме того, дети старшего дошкольного и младшего школьного возраста ощущают себя уже достаточно «большими» и «опытными» – отсюда жгучее желание пофорсить перед малышами, вызвать восхищение и зависть. Секретный язык выполняет и чисто утилитарную функцию – скрыть шалости и проказы, авантюрные намерения и заговоры против взрослых.

      Самое интересное в этом языке – его универсальность. Идея изобретения речи, непонятной непосвящённым, приходит ребятишкам разных эпох и стран, различного воспитания и социального происхождения. Прежние поколения зачитывались «Кортиком» Рыбакова и играли в штаб Тимура, изучали «Азбуку пляшущих человечков» Конан Дойля и «тутни» – язык «Юных дикарей» Сетона-Томпсона. Современная ребятня увлечённо осваивает «поросячью латынь» («свинский латинский»)[3] и штудирует парселтанг (parseltongue) – «змеиный» язык Гарри Поттера.

      Наконец, маленьким свойственно и известное недовольство «большим» языком – таким «скучным», «невыразительным» да к тому же ещё и не способным выразить всю полноту впечатлений взрослеющего человека. Об этом также пишет Г. С. Виноградов: «Взрослые в своём языке часто не имеют слов, которые обозначали бы предметы детского повседневного обихода, понятия, связанные с детским общественным бытом, не имеют они, как кажется, и слов для выражения детских настроений, переживаний, вообще духовной жизни детей».

      Нет, ничего не «кажется» – именно так и есть! Более того, имеет самое прямое отношение к детскому непослушанию.

      Когда мы называем малышей «вредными», «противными», «ужасными», «несносными» – мы лишь выражаем взрослым языком то, что на детском называется совсем иначе.

      Например, «веселье», «поиск», «подвиг», «чудо», «волшебство»… Ребёнок вполне

1

Осорина М. В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых. СПб.: Речь, 2011 (и др. изд.).

2

Впервые наиболее полно и подробно это описано в очерке Г. С. Виноградова «Детские тайные языки» (1926).

3

Pig Latin, или backslang; на детском засекреченном – Igpay atinlay. Сегодня это самый популярный детский язык на базе английского. Общая суть: первая буква слова переставляется в конец, и к ней добавляется «эй» (лат. «ау»). Производные русские варианты – «синий язык» («солёный», «солнечный»), «белый язык», «зелёный язык», «кирпичный язык» – строятся по принципу добавления после слога с гласной слога с этой же гласной, но постоянной согласной («с», «б», «з», «к» соответственно).