Музыка моего сердца. Катя Саргаева

и набрала ее в специальный шприц. Финн не мог справиться с кофтой, рукава были узкими, и он плюнул и снял кофту. Он сидел передо мной в одних трусах. У него было шикарное тело и слегка волосатая грудь.

      – Хорошо, что у меня нечему вставать, – с улыбкой сказала я, не стесняясь, рассматривая его, – но ты можешь считать, что мы квиты. Сейчас будет больно.

      Я оттянула кожу на плече и ввела иглу в мышцу. Медленно вводя вакцину, я держала его плечо одной рукой, я чувствовала, как его пульс бьется под моей ладонью. Я безумно хотела его. Наверно только присутствие Андрея останавливало меня от действий. Да уж, сегодня мне точно будут сниться эротические сны.

      10

      Вся эта история с Финном, и всеобщим сексуальным голоданием втянула меня в долгие, глубокие мысли. Я сидела у себя в комнате днями, говорила всем, что плохо себя чувствую. На самом деле просто не хотела ни с кем разговаривать, хотела подумать и разобраться в себе. Это надо было сделать уже давно, задолго до эпидемии. Я очень боялась мужчин, боялась доверять им, вообще людям доверять. Но с мужчинами была отдельная история. Если я сближалась с женщиной, могла даже назвать ее подругой, и она предавала мое доверие, это было не так больно. Я даже относилась к этому с пониманием, никто никому ничего не должен. Но если это был мужчина, он был мне должен, просто потому, что он мужчина. Все мужчины хотят залезть тебе в душу. Сколько бы мужчине не было лет, он самоутверждается. Ему постоянно нужно быть лучше других, сильнее, умнее, смешнее, интереснее, и подтверждения всему этому он ждет от женщины. Это подсознательное чувство соперничества живет где-то на уровне инстинкта, он должен быть вожаком, а значит быть лучшим. Если мужчине понравилась определенная женщина, и он решил получить ее, у него открываются просто какие-то сверхспособности. Он из кожи вон лезет, что бы добиться ее, добиться, не в смысле переспать с ней, а добиться того, что бы она признала его лучшим, царем и Богом. Как только это случается она перестает быть для него интересна, и он уходит, покорять новые высоты. Я всегда была очень недоверчивой, и мужчины чаще уходили от того, что не добивались нужного им признания. Для меня, доверие к мужчине было близостью, перед близким человеком я могла раздеться, снять с себя не одежду, а снять с себя кожу, открыть чувства, показать себя всю. Мы часто отворачиваемся от каких-то своих качеств или подлинных чувств, они кажутся нам гадкими и неприемлемыми, но они есть в нас, и часто мы отворачиваемся от этого, вместо того что бы принять. Близость – это та нагота, когда ты не боишься показать человеку свою темную сторону, потому что знаешь, что он примет и это, даже то, что ты и сам не в состоянии в себе принять. Несколько раз в жизни я снимала с себя кожу перед мужчинами, и потом было бесконечно больно отращивать ее заново. С каждым разом новый слой кожи вырастал все толще. Любая мелкая обида, плюс микрон к толщине. Сейчас у меня была очень толстая кожа, мне даже казалось, что она стала панцирем. Я с легкостью общалась с мужчинами, флиртовала и занималась сексом, но близости уже очень давно ни с кем не было,