Музыка моего сердца. Катя Саргаева

начало существенно холодать. Меня научили вождению автомобиля, это оказалось гораздо проще, чем я себе представляла, может из-за того, что правил движения больше не было.

      Уже месяц мы жили в нашем новом жилище. У всех появились свои обязанности и дежурства со скотиной. Все было хорошо. В один прекрасный день Дима с Олей объявили за завтраком, что они теперь вместе, и Дима перебрался в комнату к Оле. Никита стал все чаще приходить ко мне в комнату на ночевку, это уже вошло в привычку. Потом и Андрей начал спать с нами, у меня была просто огромная кровать. И места хватало всем. Финн оставался спокойным и тактичным. Шутил над нашей «шведской семьей», мы в шутку приглашали его к себе. А в одно прекрасное утро я проснулась с соплями. Я чувствовала, что простыла. Я лежала, и боялась дышать, я хотела посмотреть на свои руки, на их цвет и не могла решиться. По обе стороны от меня спали ребята. Я растолкала их, они проснулись.

      – Чего ты меня будишь, сегодня не моя смена кормить скотину, – сонно говорил Никита.

      – И не моя, – бормотал Андрей.

      – Посмотрите на меня.

      Я лежала с закрытыми глазами, и боялась их открыть.

      – Посмотрите на меня, я кажется, простыла.

      Я слышала, как они подскочила с кровати, кто-то из них побежал включать свет. Потом почувствовала, как они начали меня обнимать.

      – Ань, ну ты зачем так пугаешь? Ты красная как рак, и горишь вся, но ты явно не серая и ни намека на бледность. Ты просто простудилась.

      – Вы уверены? – спросила я открывая глаза.

      – Да уверены, ответил Андрей, – посмотри на себя в зеркало.

      Я встала с постели и пошла в ванную. Я и правда была краснющая и вся горела. При заражении вирусом температура не была такой высокой, у меня же оказалось 39,2. Я выгнала ребят из постели, не хватало еще им заболеть. Никита принес мне лекарства, которые я попросила, я выпила их и провалилась в сон. Меня разбудил Финн.

      – Тебе надо поесть, я сварил тебе наш лечебный финский суп. Он не очень вкусный, но очень действенный.

      Он потрогал мой лоб и щеку, рука его казалась такой прохладной и очень приятной, большой и крепкой, как и сам он. Опять у меня мысли не о том, подумала я, дав себе очередную мысленную пощечину. Я села в кровати и начала есть. Ни вкуса ни запаха я не чувствовала, нос у меня был напрочь забит. Есть мне не хотелось, но я понимала, что надо, да и Финн сказал, что не уйдет, пока я не доем. Я не знаю, что было в этом супе, но он был странным.

      – Что за волшебный суп?

      – Там поганки.

      Я чуть не захлебнулась, и казалось, резко выздоровела.

      – Не бойся, если уметь их правильно сварить, то они будут полезны, как и любой яд, в определенных дозах полезен. Этому рецепту меня научила мама, а ее бабушка, так что не переживай, хуже тебе не будет, надеюсь только лучше.

      Я ему верила. Он уже хорошо говорил по-русски, конечно с большим акцентом, но словарный запас стал гораздо больше, и он научился правильно строить предложение.