Гражданская война в России. За правду до смерти. Василий Галин

земли»{337}.

      Однако, по словам историка П. Холквиста, «среди казаков идея «нейтралитета» пользовалась, по меньшей мере, в такой же степени широкой поддержкой, как и полная приверженность к восстанию»{338}. Причина этого, по словам Деникина, заключалась в том, что «казачьи полки, возвращающиеся с фронта, находятся в полном нравственном разложении. Идеи большевизма находят приверженцев среди широкой массы казаков. Они не желают сражаться даже для защиты собственной территории, ради спасения своего достояния. Они глубоко убеждены, что большевизм направлен только против богатых классов, буржуазии и интеллигенции, а не против области, где сохранился порядок, где есть хлеб, уголь, железо, нефть»{339}.

      Поэтому «разжигать» казачье восстание нередко приходилось силой. Примером в данном случае может служить приказ командующего Донской армией ген. Денисова от 26 апреля 1918 г.: «Высылается карательная экспедиция, дабы силой оружия прекратить вредную пропаганду и заставить заблуждающихся (казаков) в настоящий тяжелый момент встать на защиту края… Всякое уклонение или держание нейтралитета будет беспощадно караться вооруженной силой»{340}.

      «Подъему Дона, – отмечал ген. Н. Головин, – способствовало еще и одно “внешнее” условие, сильно облегчающее это выступление: март-апрель – это время вторжения германо-австрийских войск в Южную Россию и их подхода к западной границе Области Войска Донского»{341}. Не случайно именно на этом факте акцентировал свое письмо Вильгельму II атаман Войска Донского П. Краснов: «Благодаря дружеской помощи войск Вашего Императорского Величества создалась тишина и на юге Войска и мною подготовлен корпус казаков, для поддержания порядка внутри страны и воспрепятствованию натиску врага извне»{342}.

      Германо-австрийская интервенция стала той внешней силой, которая превратила отдельные очаги казачьих восстаний в организованное казачье движение. «Донское казачество, – констатировал Головин, – могло продолжать борьбу против большевиков только при союзе с немцами»{343}. Для немцев поддержка казачьего сепаратизма с началом Гражданской войны стала одной из составляющих политики направленной на ослабление России, оттеснения ее на Восток от основных зернопроизводящих районов России и от Черного моря. Германо-австрийское командование оказывало казакам всю возможную помощь от поставки вооружений до прямой военной поддержки. Без этой помощи отдельные казачьи выступления никогда бы не достигли размаха гражданской войны.

      Восставшие казаки в свою очередь с трудом проводили различия между большевиками и иногородними. В донесении правительственной разведки сообщалось: большинство людей «пришли к убеждению, что “иногородние” и “большевики” – это синонимы»{344}. Эта данность определялась целями казачьего восстания, говоря о которых, красный командарм А. Егоров отмечал: «отстаивая свои экономические интересы, донское казачество

337

Семенов Г…, с. 78.

338

Холквист П. Как казаки стали «контрреволюционерами»…, с. 100.)

339

Борьба за власть Советов на Дону. Сб. док. Ростов-н. Д. 1957, с. 236–237. (Цит. по: Генис В.Л. Расказачивание…, с. 43)

340

ГАРФ. Ф. 1257, оп. 1, д.5, л.2. (Холквист П. Как казаки стали «контрреволюционерами»…, с. 100, 117.)

341

Янов Г.П. Дон под большевиками весной 1918 года и восстание станиц на Дону// Донская Летопись, №№, с. 19, 20. (Головин Н.Н. Российская контрреволюция…, т.1, с. 390).

342

Письмо атамана Краснова, Императору Вильгельму II (Цит. по: Головин Н.Н. Российская контрреволюция…, т.2, с. 44).

343

Головин Н.Н. Российская контрреволюция…, т.2, с. 411.

344

РГВА. Ф. 39456, оп. 1, д.60, л.104. См. подробнее: (Холквист П. Как казаки стали «контрреволюционерами»…, с. 111.)