Атеисты. Яна Ахматова

Поволжья. Тюль как бы превратился в кусок ДНК – в передающуюся по наследству комбинацию генов. По его наличию легко определить, есть в вас кровь Шулейкиных или нет: достаточно зайти в дом и глянуть на занавески…

      Несмотря на довольно большой расход за последние десятилетия, упрямая ткань не заканчивалась… Теперь ее решили использовать для юбилея.

      Попутно она раздавалась сестрам для покрывал в последний путь.

      – Мне Эля уже отрезала кусок. Хорошая ткань. – говорит Кима.

      – Да… вот только одежда «снежинок» будет просвечиваться через фартучки и накидки – добавляю я.

      Кима слегка задумывается, а потом говорит:

      – Я считаю, что под тюль надо какой-то фон подложить. Голубой, например…

      Глядя на тетку я решаю переспросить на всякий случай:

      – Вы – про «снежинок» или про гроб?

      – Я – про гроб. – улыбаясь, отвечает тетка.

      Кима приготовилась к своим похоронам давно. Как только умер ее муж, она заказала свою фотографию на памятник и теперь, показывая ее мне, радуется, что сделала это тридцать пять лет назад. Они оба будут молодые!

      Разговор с Кимой от обсуждения юбилея переходит на темы здоровья.

      – А почему бы Вам не обследовать сердце более тщательно? Мама поможет ходить по кабинетам в больнице.

      – Да нет смысла туда идти – возражает Кима. – Я прекрасно знаю этого кардиолога, к которому меня хотят направить.

      – Это почему нет смысла?

      Тетка преображается и, как будто находясь на сцене, произносит:

      – Ведь ты понимаешь, человек совершенно не работает! Она приходит в больницу и первым делом оттопыривает карманы!

      Я явно потеряла нить… Фантазия у меня стоит в ряду достоинств на первом месте, поэтому моментально в голове сформировалась картинка женщины-кардиолога, одетой в длинный вязаный жакет, карманы которого не держатся закрытыми, а растянулись и оттопырились. Почему она без халата – я не имею понятия… Вероятно, из-за утверждения, что совершенно не работает…

      – А зачем она оттопыривает карманы?! – наивно спрашиваю я.

      – Чтобы в них совали деньги!!!

      Хм… неожиданный поворот. Видимо, я отвыкла от российской действительности. Начав вспоминать свою жизнь до отъезда в Канаду, я задумалась. В памяти проносились события, люди, города…

      Голос Кимы переключил меня на сегодняшний день:

      – а макулатура – три рубля за килограмм…

      – Ой, извините, я отвлеклась… Что Вы говорили? – переспрашиваю я.

      – Да, говорю, я вот все хочу начать макулатуру собирать или пластиковые бутылки… – отвечает бывшая учительница.

      – Тетя Кима, Вы ведь давно ничего не делаете, потому что уже и не можете ничего делать! Вам почти восемьдесят пять лет! Какая может быть макулатура? Как Вы ее таскать-то будете? А главное, зачем?!

      Кима, не обращая внимания