Беглец в жизнь. Ростислав Гельвич

глаза, оглядел залу. Пока был всего лишь полдень – людей было мало. Хотя уже знакомый ему Хаф сидел у столика спиной к стенке и потягивал нечто из большой кружки.

      – Не против, если я с тобой сяду?

      – Не-а! Падай!

      Подозвав сына кабатчика, Альфаран спросил у потягивающего пиво соседа:

      – Выпьешь со мной?

      – Конечно! Что будем?

      – Да давай «сивую»… Кувшин сивухи тащи! – Разносчик молча утопал к стойке.

      После того как на столе, помимо глиняной емкости с пивом, появился средних размеров кувшин с едко пахнущей жидкостью, Хаф первым наполнил свой стакан.

      – Ну! Пьем за твое удачное избавление от этой… – дальше отставной сержант назвал Арту одним из слов, которых не держит никакая бумага. – И как же захапала-то она тебя?

      – А просто! – Альфаран одним махом опрокинул в себя небольшой стакан «сивой». – Два дня мы обустраивались, ну на третий Кларахот пошел к кому-то что-то там делать… Ну я тоже решил прогуляться. Встретил эту… Разговорились. То да се… я гляжу, она уже чуть ли не в штаны мне лезет!

      – И что ты? – похабно ухмыльнулся Хаф.

      – А что я? У меня мандраж – коленки дрожат! Я чуть… – Альфаран снизил голос до шепота, – чуть в штаны не отстрелялся! Заржешь – прибью!

      Сказано было своевременно – сержант уже готовился было расхохотаться. Пришлось заливать смех сивухой….

      Спустя примерно полчаса, когда первый кувшин уже был почти выпит, тон разговора задал Альфаран:

      – А ты чего в солдаты пошел?

      – Ха! А куда мне еще идти? Зато много нового повидал… себя показал… А сам-то как хочешь после обучения?

      – Хрен его знает. Может, лекарем просто буду. Может, еще чему-либо учиться стану. Может, тоже послужу.

      – Пф-ф! – фыркнул Хаф. – Да ты же из тех, кто от солдатской баланды блюет!

      – Нет! – неожиданно твердо ответил Альфаран. – Не из тех.

      На ум сами собой стали выплывать воспоминания… Наверное, полтора кувшина крепкой сивухи это многовато даже для двоих.

      Альфаран любил родину. Нет, не так как любят жирные купцы и толстосумы – любил тихо и молча, но вместе с тем крепко. По правде говоря, в этом заслуга Ордена и Кларахота, в частности. Ну и Тит сыграл свою роль – суровый «славный» попросту не мог понять, как можно не любить землю, на которой родился?

      – …как можно?

      – Тит, я что, против? Мне попросту все равно.

      – Вот не понимаю….

      – Погоди. А почему ты тогда в своем роду не живешь? На своей земле или еще как… – подколол его Альфаран.

      «Славный» вздохнул и утер пот, выступивший на лбу:

      – Да молодой был, глупый. Вот и ушел приключений на свою задницу искать – доискался. А теперь… Честно говоря, завидую я тебе.

      – Чего?! – опешил 15-летний мальчишка.

      – Того. У нас знаешь как самых поганых преступников наказывали? Их просто изгоняли с нашей территории. Пока ты этого не поймешь,