Лис Улисс и свирель времени. Фред Адра

Вдруг опасна!

      – Я-то с чего опасна? – возмутилась Вероника.

      – А ты не опасна? То есть я могу расслабиться и больше тебя не бояться?

      – Вы меня боялись? – удивилась девочка.

      – Очень, – без намека на иронию ответил фокусник. – Кстати, не отдашь ли мне моего пикового туза?

      Вероника протянула ему Карту Шулера, которая теперь действительно была пиковым тузом.

      – Спасибо. – Человечек-клякса вернул карту в колоду. – А моя низкорослость объясняется просто: я лилипут.

      – Правда? Как в цирке?

      – Вот именно.

      – А вы можете снять шарф и очки? Мне трудно разговаривать с человеком, не видя его лица.

      – Не могу. Я урод и никому не показываю своего лица.

      – В каком смысле урод? – не поняла Вероника.

      – В прямом. Я лилипут-уродец. – Незнакомец немного подумал. – И инвалид. И беглец. Из цирка лилипутов-уродцев-инвалидов. И беглецов. Надеюсь, ты никому не сообщишь, что я здесь?

      – Нет. А почему вы сбежали из цирка?

      – Потому что я обыграл директора в «дурака» при помощи Карты Шулера. Но меня заложили. Клоуны. И директор решил отдать меня на съедение львам. Я ужасно перепугался. Львы тоже. Вот мы и разбежались – я в одну сторону, львы в другую. А клоуны остались. Ну, а у тебя что стряслось?

      Вероника собралась уже было ответить, что, мол, не ваше дело, но передумала. А почему бы и нет? Ей ведь хочется излить кому-нибудь душу, а чужой человек в данном случае подходит куда больше, чем близкий. Можно говорить все как есть, не стараясь казаться примерной девочкой.

      И она рассказала лилипуту все – и про себя, и про Феликса, и про соседку, и про то, как все это несправедливо. Тот внимательно выслушал и сказал:

      – Ничего удивительного. «Принцип скверного мальчика» в классическом виде.

      – Что за принцип такой? – удивилась Вероника.

      – О, это очень просто. Есть плохой мальчик… или девочка, неважно… будем считать, что мальчик. Итак, есть плохой мальчик, который всех достает и вообще ужасен и невыносим. Окружающие только и мечтают о том, чтобы паршивец перевоспитался. Просто спят и видят. И вот наш мальчик вдруг берет и совершает что-нибудь хорошее. Что происходит с остальными? Правильно, они начинают верить, что их мечта исполняется. Положительные эмоции бьют через край, надежда наполняет сердца и все такое. На радостях все принимаются хвалить мальчика, дарить ему подарки и дружески хлопать по плечу. А сам негодник, между тем, может, и не думает исправляться. Но это и неважно. Главное для него – время от времени внушать всем мысль, что он способен стать паинькой. Вот и все.

      Вероника нахмурилась.

      – А как же хорошие мальчики? Почему им никто подарков не дарит?

      – А за что? Они же и так хорошие, из-за них никто с облегчением не вздыхает. Все привыкли. Ну, хороший и хороший. Молодец.

      – Но это же несправедливо!

      – Почему? У людей исполняется мечта. Что здесь несправедливого? Между прочим, «принцип скверного мальчика» работает