Салам тебе, Далгат! (сборник). Алиса Ганиева

Далгатом.

      – И этот? Что-то всё вырубают…

      – Да, в моей молодости это был другой город совсем, – опять засмеялся Наби.

      Далгат кивнул ему, посмотрел на спины примолкших шахматистов и быстро пошел к «Халалу».

      Около белого здания все еще толпились люди.

      – Халилбек в отделении на Советской, – сказал ему возбужденный юноша с длинными ресницами.

      Это было рядом. Далгат быстро дошел до нужной улицы, думая о прочитанном у Яраги: «Скучная книжка, одни эмоции». У здания отделения стоял белый автомобиль Халилбека.

      «Здесь», – подумал Далгат и решил подождать на улице, глазея на толпу.

      Модные мусульманки в ажурных чулках и бархатных платьях ковыляли на высокой платформе по разбитому тротуару. Важные женщины на ходу обмахивали веерами бюсты. Маршруточники, вылезая из своих колымаг, громко здоровались и пожимали друг другу руки. По стенам пестрели многочисленные афиши и объявления, зазывали десятки вывесок салонов красоты и стоматологий.

      – Далгат, привет! – окликнул его женский голос.

      Это была Меседу. Училась с ним в одной группе.

      – Ты постриглась? – спросил Далгат.

      – Да. Правда, мне больше идет каре? – спросила она, дурашливо понижая голос. – Зайдем в кафе, посидим немножко. Давно тебя не видела.

      – Я жду одного человека, он в любой момент может выйти.

      – Не выйдет. Позвонишь ему.

      – Телефон украли.

      – Позвонишь с моего, – говорила Меседу, заманивая Далгата к стеклянной двери модного кафе «Марьяша». Около двери в рамке висело объявление: «В спортивной одежде и с оружием не входить».

      В кафе было прохладно, журчали мелкие фонтанчики, а на больших экранах мелькали кадры музыкальных клипов.

      – Посидим в кабинке, – сразу объявила Меседу.

      В кабинке Меседу достала сигареты.

      – Ну ты даешь, – протянул Далгат.

      – Ой, не смеши меня, Далгат, – запела Меседу, щелкая зажигалкой, – у нас почти все курят тайком. А сами строят из себя монашек. Обрати внимание, как девочки в кабинках запираются.

      Вошла официантка с нарисованными бровями и румяными щеками.

      – Шашлык курдючный и литр абрикосового сока, – сказала Меседу, – а ты, Далгат?

      – Я ненадолго – отвечал Далгат, глупо улыбаясь и рассматривая Меседу, – ничего не буду…

      Официантка вышла.

      – Ты что, уразу́ держишь? – насмешливо спросила Меседу.

      – Давно прошла твоя ураза, – сказал Далгат, – а ты чем занимаешься?

      – Переезжаю в Питер. Буду в переводческом бюро работать. Папа, конечно, против, ну а что мне здесь делать?

      – Мужа искать, – сказал Далгат.

      – Нет, – Меседу встрянула копной волос. – Какой муж, ты с ума сошел? Здесь уже не за кого выходить. За тебя, что ли?

      Она сбила пепел с сигареты и по-мальчишески захохотала.

      – Вот мне говорят, в Питере скинов много, – продолжала Меседу, – но я думаю, меня не тронут. Я и за русскую сойду.

      – В таком прикиде – да, – ответил Далгат,