Точка невозвращения. Евгений Николаевич Бочарников

жить. Нам, мёртвым, легче, нам хорошо. Лежишь и смотришь в небо, скоро ты сам поймёшь…

      – Но я же ещё жив!

      – Надолго ли? – череп смеётся. – Жизнь – это сплошная пустота в сердце, смерть – это покой и отсутствие сердца.

      – А любовь? А чувства?

      – Ну и где твоя любовь? Где твои чувства? Жизнь – это ещё и одиночество. Приходи к нам, мы уже ждём тебя, мы не одиноки…

      Вздрагиваю и резко открываю глаза. Опять кошмар. Солнце висит над горизонтом. Сижу на пляже, смотрю на закат.

      Рядом со мной стоит раскрытый этюдник с незаконченной картиной. Вижу слово, написанное на песке: «Отдыхай».

      Друг опять приходил, и он же не стал дорисовывать картину. Чёрная ленточка, привязанная за край этюдника, развивается на ветру. Белые буквы на ней гласят: «Любимому сыну от матери и отца».

      Неужели подарок? Ветер срывает ленту и уносит её в море. Что-то знакомое всплывает в моей памяти. Это не вешают на подарки. Что-то такое уже было со мной. Невосполнимая потеря. И в памяти всплывают слова, написанные на такой же чёрной ленте: «Любимому отцу от детей и внуков».

      Я был внуком. Семья, моя семья – все в чёрном, все очень хмурые…

      Семья. Где они? Почему я здесь один? Где другие люди? И кто же всё-таки я?

      Смотрю на вечернее небо.

      – Лежишь и смотришь в небо.

      На кухне пахнет свежим чаем. В печи задорно сверкает огонь. Уютная теплота дома радует душу. Все страхи и томления отступают.

      Брожу по дому с кружкой чая.

      В комнате с засохшей розой вдруг начинаю плакать. Слёзы льются сами по себе, и так тоскливо.

      – Вернись. Вернись ко мне…

      Шепчу засохшей розе. Но кто она? Я не знаю. И от этого ещё тоскливее.

      – Глупая, глупая девчонка. Глупый, глупый я.

      Встаю и иду в спальню. Сон принесёт мне покой.

      Мне снится время. Дни, наполненные одиночеством, проносятся мимо меня. Эти странные дни оседают в душе чёрными кристаллами и затмевают свет чувства и любви, принося исцеление душевным ранам.

      Неужели всё так глупо?

      Самообман, привязанность, юношество, детство, глупость.

      Неразделённая любовь. Дайте и мне испить от этого кубка.

      Глупость сердца, терзающая мозг.

      Последний огонёк гаснет во тьме, впереди дорога, приносящая покой.

      Самое дорогое во вселенной.

      И вдруг я обретаю себя. Память вновь приходит ко мне. Я снова знаю, кто я такой, где живу и чем занимаюсь.

      Картинки последнего фильма скользят в моей голове.

      Открываю дверь машины. Сажусь за руль, сзади гремит музыка и слышны крики пьяных друзей. Кого-то тошнит у дерева.

      Усмехаюсь.

      Я и сам пьян до тошноты. Рядом лежит полупустая бутылка водки. А что ещё надо? Скорость и водка. Выезжаю с дачи. Впереди лежит пустая ночная трасса.

      – Опять мы с тобой одни, – говорю я сам себе и усмехаюсь своему отражению в зеркале, – один на один… Мой старый друг.

      Взгляд блуждает по тёмному лесу у края дороги. Несусь на всей скорости навстречу с неведомым.

      И